У каждого свой путь в Харад. Анна Р. Хан

идут вперед, а мы ждем… – Он посмотрел на Выха. – На какой стороне поляны мы их ждем?

      Вых неопределенно махнул рукой куда-то на северо-восток.

      – А далеко, как я погляжу, ваш орден способен загнать того, кого счел прокаженным. – Ольм, проезжая мимо, стрельнул в спину монаха прищуренным глазом.

      – Да, наши умеют стараться. С этим не поспоришь, – через плечо в ответ бросил Шелест. – Но, пожалуй, в этом конкретном случае я все же удивлен не меньше тебя.

      Проводник с Шелестом побрели в ранее указанном направлении.

      – И правильно! Правильно, – сказала им вслед Дарина. – Пусть остается. Должен же кто-то за ним присматривать.

      – За Шелестом? – хохотнул Саммар.

      – За задохликом, – совершенно серьезно ответила Дарина. – Вдруг сбежит. Ну, раз нам туда надо, а ему туда запрещено. Кто его догонит по этой грязи-то?

      Покрытый лесом холм пересекли быстро. Это действительно был край леса. На другой стороне у подножия холма полоса деревьев редела, начинались поля с еще не по-осеннему непримятой травой.

      Лошади шевелили ушами и фыркали, нюхая воздух. Дарина привстала на стременах, вытянувшись как стрела вслед за взметнувшейся, указывающей в сторону, противоположную восходу солнца, рукой:

      – Вот смотрите!

      Встающее из-за их спин солнце побежало волной рассветных бликов по волнующемуся под лаской ветра морю травы. Брызнули в разные стороны зайчики, рожденные из мириадов капель росы.

      – Красиво, – согласно пробормотал Ольм, с удивлением воззрившись на внезапно открывшуюся со стороны ценителя красот природы Дарину.

      – Да не туда! Левее смотрите! Вон хата! Видите?

      Когда до деревянного сруба оставалось не больше полусотни шагов, Гыд предостерегающе поднял ладонь:

      – Послушайте – голоса… – Он перешел на шепот. – Там не спят.

      Отсюда уже отчетливо были видны огоньки двух ламп в окошках домика.

      – Ведьминские глаза светятся, не иначе. – Дарина сплюнула. – Может, мне отсюда повертать стоит да к Шелесту податься? Не охотница я до таких забав, чтоб считай до петухов еще к хвостатым бабам соваться…

      Спешились они почти у самого крыльца. Саммар два раза стукнул в двери.

      – Наверное, тебя не слышат. – Дарина спрыгнула с седла и подошла к носилкам. Два стоявших рядом коня, гнедой Гыда и вороной как смоль жеребец Годэ, были связаны за кольца упряжи с тем, чтобы расстояние между ними сохранялось в полтора локтя.

      Между лошадьми были закреплены носилки, состоявшие из двух жердей, связанных арканом, идущим от одной к другой палке, несколько раз пересекающим сам себя крест-накрест, в виде сетки. На нее были натянуты два плаща. Третий укрывал Годэлиска от подбородка до пят кованых сапог из темно-коричневой вывернутой кожи.

      Рина бросила на носилки быстрый взгляд.

      – Какой он мертвенно-бледный, ужас просто!

      – Сплюнь! Тоже мне, нашла слово – мертвенно… Это поэтому ты ни разу к Годэ не подошла за все время? – скривился