Воля под наркозом. Михаил Серегин

переднюю дверцу и подал руку. Царственным жестом Катя вложила в мою лапу узкую смуглую ладонь и начала выходить из машины. Собственно, сам процесс выхода занял не более секунды. Но черноволосая «русалочка» каким-то образом наполнила его множеством изящных и соблазнительных телодвижений, ни одно из которых не ускользнуло от моего жадного внимания. Когда девушка наконец покинула салон – изящная ножка, поворот головы, плавный изгиб талии, снова ножка, – я парил в нескольких сантиметрах над землей, слегка покачиваясь на сквозняке.

      – Вы ничего не забыли? – Мне показалось, что в Катиных глазах мелькнули знакомые загадочные огоньки. – Ваша сумка.

      С трудом сфокусировав взгляд, я улыбнулся жизнерадостной улыбкой человека, страдающего врожденным кретинизмом, и нырнул обратно в салон за сумкой. Водитель невозмутимо разглядывал ногти.

      – До свидания, – вежливо сказал я широкой спине и поспешил вынырнуть.

      Катя никуда не исчезла. Не испарилась, не растворилась в воздухе. На всякий случай я зажмурился. А когда открыл глаза, она стояла уже рядом и крепко держала меня за руку.

      – Что с вами, Володечка?

      – Честно говоря, я боялся, что вы – мой сон, – признался я. – Подумал, сейчас открою глаза, а вас нет.

      – И не надейтесь, – рассмеялась Катя. – Так просто от меня избавиться вам не удастся.

      – Тогда ущипните меня, пожалуйста. Чтобы я убедился, что не сплю.

      Катя приблизилась, прошептала в самое ухо:

      – С удовольствием.

      И… легонько укусила меня за мочку. Ночные видения вихрем пронеслись перед внутренним взором. Я не выдержал и застонал.

      – Больно? – как ни в чем не бывало, девушка участливо заглянула мне в глаза.

      – Немножко, – хрипло выдавил я.

      – Идемте же, – промурлыкала Катя и потянула меня в лабиринт дворов.

      Двигаясь, как лунатик, с застывшей, вероятно навсегда, олигофренической улыбкой на губах, я все же заметил, что мы прошли мимо кафе, магазина, кажется продовольственного, пересекли спортплощадку на задках то ли школы, то ли другого учебного заведения, прошли между двумя пятиэтажками, миновали еще одну. Там я окончательно запутался, просто шел послушно, куда ведут. Как щенок на выгуле трусит рядом с хозяйкой.

      Около очередной пятиэтажки Катя приостановилась и знаком указала на подъезд.

      – Нам сюда.

      Лифта, разумеется, не было. Катя преодолевала лестничные пролеты один за другим легко, очевидно, привыкла. Я же, разбалованный достижениями цивилизации, топал по ступеням с грацией усталого гиппопотама. Мы поднялись на пятый этаж. Пока я топтался на площадке, Катя деловито отперла замысловатым ключом замок решетчатой двери, ведущей, как я полагал, на чердак, и невозмутимо сообщила:

      – Нам выше.

      Поднимаясь, я удивленно оглядывался по сторонам. Это что, частная лестница?

      – Куда мы?

      – На крышу, разумеется.

      – Зачем?

      – Живу я там, –