Вы там держитесь…. Диляра Тасбулатова

тавительно), то не читают. Предисловий этих. Ну а если плохая, то тем более не читают. Так что ты можешь в этом самом предисловии просто взять и перепечатать, скажем, предисловие к «Войне и миру» или, скажем, к «Винни-Пуху»: и никто ничего не заметит.

      Вот какие советы дает мне мама – настоящие вредные советы, на каковые она большой мастер.

      Я, однако, не слушая ее, попытаюсь все же написать четвертое по счету предисловие, изложив некоторые подробности последнего периода моей жизни.

      В общем, с того дня, когда моя третья книжка была подписана в печать, прошло более полугода – и за это время я стала настоящим акыном.

      Акын (слово казахское, а я казашка) – тот, кто устно развлекает людей на всяких празднествах, подыгрывая себе на музыкальном инструменте.

      Вот и я в последнее время повадилась развлекать людей (правда, без музыкального сопровождения), читая свои рассказы вслух. В кафе, клубах и даже в квартирах, где люди специально собираются, чтобы послушать мои байки.

      То есть теперь мои книжки стали «звучать», но вместо аудиоверсии предстаю я сама, живьем, так сказать: как юморист, говоря по-русски, и как стендапер, если говорить по-иностранному.

      В апреле прошлого года я даже посетила Америку, где живет много наших бывших сограждан, соскучившихся, как они сами признаются, по «русскому слову». И это «русское слово» имело такой успех, что я вновь отправилась туда уже осенью.

      Теперь я даже и не знаю, что мне больше нравится: писать байки или читать их вслух. Один хороший писатель сказал даже, что главное – это найти себя. И неважно, мол, в каком возрасте.

      – Главное (говорит моя мама), найти себя лет эдак до семидесяти-восьмидесяти, чтобы была приличная эпитафия.

      Ну а для тех, кто меня пока не знает и не читал моих предыдущих книжек, все-таки сообщу, как пишут в резюме, что я кинокритик, блогер и, как видите, уже и писатель.

      Пишу я, как вы сами убедитесь, если прочтете эту книжку, которую сейчас держите в руках, об абсурде российской жизни.

      Абсурд, который окружает нас ежеминутно и ежечасно, конечно, нужно уметь услышать: уловить в какофонии времени точную и чистую ноту. Иногда настолько точную и чистую (я не о себе), что это порождает шедевры Зощенко или Жванецкого.

      И хотя я не тот и не другой, тоже стараюсь напрягать слух – чтобы услышать все то ужасное и порой прекрасное, что разлито в самом воздухе совершенно невыносимой и отчаянной российской жизни.

      Скажу вам честно, «подслушивать» – на улице, в метро, в автобусе и далее везде – одно из самых, извините, утонченных наслаждений для уха юмориста.

      Как говорится, жизнь кипит и пенится, какой бы ужасной она ни была.

      Я лишь записываю.

Диляра Тасбулатова

      Разговорчики в строю

      Казевры

      Наша консьержка, Рая, киргизка, обожает абсурдные разговоры. Ионеско отдыхает.

      Как-то она говорит мне:

      – Вышли бы вы замуж за какого-нить казаха.

      – Все равно за какого?

      – Потом разберетесь.

      – Как это – потом?

      – Ну, после свадьбы.

      – После свадьбы он может оказаться не казахом – придуривался, к примеру. И что тогда делать?

      – А кем?

      – К примеру, евреем.

      – Ну да (говорит задумчиво), разводиться сразу вроде как и неприлично. Надо выждать.

      – А зачем разводиться? Если я за него вышла, может, он мне нравится?

      – И кто бы у вас мог родиться? (спрашивает с ужасом).

      – Казевр.

      – Кто?

      – Полуказах, полуеврей.

      – Не родился бы. Это невозможно.

      – Знаю пару таких.

      – И что? Как они выглядят?

      – Нос горбатый, но с нагайкой и соколом на руке. А под седлом – Тора. А из-под малахая пейсы развеваются.

      – Ужас.

      – Да, зрелище странное. Ну ничего не поделаешь – родился же, куда его денешь?

      – Да (говорит), ребенок есть ребенок.

      Вот такие странные разговоры я веду в вестибюле нашего подъезда: Рая выходит мне навстречу из своей каморки и беседует со мной.

      Честный как киргиз

      Консьержка Рая, Райхан на самом деле, говорит мне как-то:

      – Пропишите у себя одного киргиза.

      – Не могу (говорю).

      – Почему? (строго так).

      – А потому, что я прописала одну девицу и теперь мне банк угрожает ее долгами.

      – Так она разве киргизка?

      – А разве киргизы не берут в банках деньги?

      – Нет (говорит убежденно). Киргизы – честные. (Она сама – киргизка.)

      – Все честные?

      – Все.

      – Ну тогда другое дело.

      – Пропишете?

      – Пожалуй,