Переменчивые Просторы, или Инженер и баклажаны. Андрей Шапеев

в интернете, – сказала она, выхватила пульт и уставшая физиономия Марчелло Мастроянни сменилась на цветной сериал, где две девушки стояли друг напротив друга и молчали, а жена добавила, – это же бредятина. Старая, как мир.

      Однако ты в старом мире живешь, – сказал я.

      Девушки на экране помолчали немного, потом стали целоваться.

      Как это пропустили? Да еще и днем! – возмутился я.

      Это Уфинский канал, там сейчас около полуночи.

      Да и почему вообще все должно быть по-твоему? Я сидел, спокойно смотрел фильм. Даже чисто по-человечески, я раньше начал смотреть. Должна быть какая-то очерёдность! Где доказательство, что твои «Пластилиновые цветы» важнее «Восьми с половиной»? – разошелся я.

      Он новее лет на сто, – отмахнулась жена, внимательно глядя, как девушки одновременно целуются и раздеваются, – не мешай.

      Ах, не мешай… – растянул я. – Ах, не мешай? Я раньше пришел, я раньше стал смотреть.

      Боря, ну что ты как ребенок! Вон – интернет, бери и смотри. «Цветы» появятся на сайте только через неделю.

      Господи, как хорошо было, когда можно было на кассету записать. Записала бы свою чепуху туда, и все, – ворчал я.

      Кадр на экране сменился сценой, где молодой человек стучится в дверь, поправляет воротник. Какой же идиотский и примитивный способ показать волнение! В руках у него коробка с тортом и бутылка вина. Кадр меняется, девушки так увлеклись любовью, что не слышат стука. Одна из них замирает, прислушивается, а потом говорит «показалось». Парень обходит дом, смотрит через стекло задней двери в кухню, но ничего не видит. Потом слышит звуки секса.

      Что за черт! – говорит он с тупой физиономией истукана. Реклама.

      Что за черт. Ты дашь мне посмотреть фильм или нет? – не отступал я.

      Пожалуйста, Боря, это очень важно.

      Тогда я пойду досмотрю фильм у соседа.

      Да, да, иди.

      Мне очень не хотелось смотреть по интернету, сам не знаю почему. Может, поколение не то, может, просто искать было лень, а может, я чувствовал, что пропадет какой-то совершенно особый шарм от фильма по телевизору. Да, скорее всего, и то, и другое, и третье.

      Я все равно люблю тебя, – сказал я как можно более драматично и добавил, – хотя ты и эгоистка.

      Я тебя тоже, хотя ты еще больший эгоист.

      Может, поэтому мы до сих пор вместе? Нас друг от друга спасает эгоизм.

      Да, может быть.

      Ну и ладно, – пожал я плечами, – поговорим потом. Спасибо за ужин.

      У соседа было слишком жарко и накурено. Но это все равно лучше, чем «Пластиковые цветы». Черт возьми, как можно вообще так назвать сериал?

      У соседа я уселся в кресло и продолжил смотреть фильм. Худощавый и сутулый сосед с бесцветным выражением лица пил пиво и беспрестанно курил, сидя в коридоре между залом и кухней, откуда ему был виден телевизор.

      Ты извини, что я тебя побеспокоил, просто очень нужно досмотреть этот фильм именно сейчас.

      Да ничего. – Ему, похоже, было абсолютно безразлично.

      Все