Угаснут Солнца, потухнет и Луна. Евгений Алексеевич Костюков

сколько времени мне нужно!

      – Одевайся!

      – Вот! Это уже другой разговор. Жди, я скоро.

      Моя супруга удалилась вновь в комнату. А я всё так же сидел на полу с зеркалом в руках. Молча, не двигаясь, сидел и смотрел в свои же глаза. Я не видел в них себя. Озорной огонёк энтузиазма угас. Взгляд был мутным, и потерявшим смысл. Глаза были пустыми, чёрными, и очень усталыми. Зеркало моей души потрескалось, и вот-вот должно было разлететься на миллионы частиц.

      Я был слеп, и не распознавал очевидных фактов. Жена меня не любила, а лишь использовала. Окружающие люди постепенно переходили из стана фанатов, в когорту тех, кому просто интересно наблюдать за рушащейся жизнью. Да и сам я, откровенно говоря, был хорош – не видел способа вернуть руководство судьбой в свои руки. Лучшим, что пришло мне в голову, был поход в ресторан с супругой. Она стала мне до боли ненавистна, но я не мог так просто разорвать отношения. Я не желал терять заработанные деньги. В качестве панацеи, от компании человека, которого терпеть не могу, выступал алкоголь. Сперва это был бокал вина, для снятия стресса. Но эффект от него быстро проходил, и мне пришлось переключить внимание на более крепкие напитки, норма которых так же неумолимо росла.

      – Тебе не кажется, что тебе не стоит так налегать на бутылку? Кто же пьёт бурбон так рано? Это моветон! Не позорь меня, Себастьян, выпей вина лучше.

      – Не вижу причин для паники, и тем более для отказа от стакана-другого!

      – Себастьян! Я тебя прошу не позорить меня. Тебе этого мало?

      – Много. Поэтому и пью.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Ты всё время меня о чём-то просишь, и ничего не даёшь взамен! Когда мы последний раз занимались сексом?

      – Не поняла! Что это ещё за разговоры? Ты хочешь обвинить меня в меркантильности? Да как ты смеешь?! Я терплю от тебя все выходки, и получаю за это лишь скромное вознаграждение. К тому же, я не обязана ублажать тебя по первому зову. Я твоя законная супруга, но это не делает меня рабыней.

      – К сожалению….

      – Что?! Ты просто не в себе! Тебе нужно проспаться, и тогда ты всё осознаешь. Жду не дождусь, когда ты приползёшь извиняться с очередным кольцом.

      – Да что же вам так всем приспичило, чтобы я приполз с извинениями?! Фетиш что ли новый?

      – Кому это «всем»? У тебя есть ещё кто-то?

      – Будто бы у тебя нет?

      – Я женщина вольная! И не обязана отчитываться.

      – Кто бы сомневался. А у меня вот никого нет, я про Гастона говорил.

      – У меня тоже нет. Это я гипотетически, чтобы тебя позлить.

      – Ну-ну. Ты и без подобных фраз меня злишь.

      – Не беси меня в начале дня, Себастьян. Придём домой, я тебе устрою такое шоу, что мало не покажется.

      – Устраивай. Только знай – у твоего «шоу» не будет главного зрителя.

      – В каком смысле?

      – В самом что ни на есть прямом!

      – Не поняла!