Тайна семи. Линдси Фэй

ее заслужил, так я думаю. Прошу, знакомьтесь, это Тимоти Уайлд, полицейский из отделения Шестого округа. Позволь представить: преподобный Ричард Браун и Джордж Хиггинс из нью-йоркского Комитета бдительности. Ну, а третий, как ты уже понял, – это я.

      Почти все городские жители почему-то страшно увлекаются созданием разных комитетов. Комитеты по умеренному образу жизни и наоборот, организации, поддерживающие все на свете – от увольнения ирландцев до вегетарианских диет, – а также различные тайные братства. Но о комитете под таким названием я никогда ничего не слышал.

      – Это что, клуб какой-то? – спросил я.

      – Нет, мы занимаемся важным и благородным делом. Стараемся, чтобы все свободные негры были живы и здоровы и находились здесь, на севере, где успели поселиться, – объяснил Джулиус. – Стоит цветному высунуться из дома, и он рискует быть схваченным. И мы делаем все возможное, чтобы избавить его от этой опасности. В организацию входят только добровольцы, все пожертвования идут для поддержания порядка и безопасности на улицах. Мы организуем патрули и ночное дежурство в районах, где живут цветные. Мы предоставляем юридическую помощь неграм, оказавшимся в затруднительном положении, угодившим в лапы работорговцев, ну и все такое прочее. Мы и о своей безопасности тоже всегда заботимся.

      – Так все это патрулирование… неофициальное?

      Мне не стоило задавать этот вопрос, поскольку Джулиус объяснил все достаточно четко; однако ответил он не сразу. Мрачно улыбаясь, постучал указательным пальцем о подбородок – столь хорошо знакомый мне жест по прежним временам, когда я беспричинно выражал недоумение.

      – И как долго?

      – Ну, уже, думаю, года три как.

      – Почему же ты мне тогда ничего не сказал?

      Джулиус пожал одним плечом.

      – Не хотел, чтобы новость распространилась. Помнишь Ника? Как босс, вроде бы человек честный, и всегда платил нам вовремя. Но меня так просто терпеть не мог, и попадаться ему на глаза лишний раз не хотелось. – Старый мой друг огладил рубашку спереди. – Ладно, садитесь все. Времени у нас не так много.

      И мы уселись – я с Джулиусом в два кресла спинами к камину, миссис Адамс, преподобный Браун и мистер Хиггинс разместились на диване. Ричард Браун, худощавый мужчина ученого вида, носил в кармане жилета миниатюрную Библию, хотя лично я полагал, что ни эта крохотная Библия, ни представления Джулиуса не были ему нужны, чтобы разместиться, как и подобает священнику, как бы над всем и нами, и смотреть, словно с амвона. Лицо обеспокоенное и одновременно странно умиротворенное, точно он полагал: что бы мы здесь ни решили, все находится в руках всевышнего.

      Гораздо более любопытным персонажем показался мне Джордж Хиггинс. Высокий мужчина плотного телосложения с тяжелой челюстью и очень темным, почти что синевато-черным цветом кожи. Он носил аккуратно подстриженную бородку, часы на серебряной цепочке и зеленый шелковый галстук, но при этом рука, свисающая с колена, была загрубелой, мозолистой. Мозоли могли