Строптивый и неукротимый. Софи Джордан

Никогда. Моя бабушка знает об этом. Как вы понимаете, она просто не может этого принять.

      Чуть наклонив голову, Порция с любопытством посмотрела на него. Ей еще не встречались джентльмены, являющиеся противниками брака. В конце концов, всем нужно думать о наследниках. Соединять рода семейными узами. Заинтересованная, Порция спросила:

      – Вы не хотите сына? Наследника?

      Его лицо застыло – видимо, она задела его за живое.

      – Нет. – Единственное слово упало как камень, твердо, окончательно. Не подразумевая сомнения.

      – Почему?

      Он нахмурился, и даже в тусклом свете она увидела, как сердито запрыгали желваки на его лице.

      – Вас, похоже, не научили держать язык за зубами, да?

      Она продолжала смотреть, выжидая.

      Вздохнув, он провел рукой по волосам и признался:

      – Я не могу иметь детей.

      Ее рука взлетела к губам.

      – О, простите!

      – Нет! – воскликнул Хит, закатывая глаза. – Я не буду иметь детей. – Покачав головой, он осведомился: – Разве ваша бабушка, посылая вас сюда, не рассказала вам о проклятии рода Мортонов? – Он бросил на нее сочувствующий взгляд, который как будто говорил: «Бедная дурочка».

      Порция покачала головой, ползучее чувство страха медленно сковало ее грудь.

      Он невесело улыбнулся.

      – Ах, жертвенный агнец. Объяснить вам, во что ваша семья вас ввязала?

      Страх в ее груди рос, вытесняя воздух. Не в силах вымолвить ни звука, она кивнула: продолжайте, мол, расскажите мне все.

      – Ваша бабушка послала вас в логово льва совершенно неподготовленной. – Его улыбка растаяла, он, повернувшись, стал смотреть на пляшущие язычки пламени в камине. – Впрочем, возможно, в этом и заключался ее план. Чтобы вы бесхитростно поморгали передо мной своими красивыми глазками. Такая очаровательная наивность. – Хит усмехнулся и замолчал.

      Намеренно не обращая внимания на его двусмысленный комплимент, она выпалила:

      – Что за бессмыслица! Какое проклятье?

      – Безумие, моя дорогая. Как некрасиво это ни звучит, – промолвил он твердым словно гранит голосом. – Мой отец стал его жертвой. – На лице Хита словно захлопнулись ставни. – Как и мой младший брат.

      Безумие? Он не шутил. Порция пристально всмотрелась в его профиль, будто могла под точеными чертами различить сумасшествие, о котором он говорил, увидеть его в дымных глубинах глаз Хита, в непреклонной линии подбородка, в широком разрезе рта и в полноте его губ.

      Тут он повернулся и поймал на себе ее взгляд. Уста его искривились в многозначительной усмешке.

      – Да, это сидит во мне, течет по моим венам. Кое-кто говорит, что оно уже вырывается наружу. – Он двинул одним широким плечом, словно это не имело большого значения.

      В голове Порции вспыхнул образ наглеца на дороге, который чуть было не сбил ее своим скакуном, оскорбительно флиртовал, играл с ножами ради развлечения.

      – Это многое объясняет, не так ли? – спросил он, и его улыбка сделалась странно отрешенной.