Пятый жребий Богородицы. Андрей Синельников

монахом, довелось ему четыре года мучиться в застенках Тайной канцелярии, а потом еще семнадцать лет отсидеть в каземате Орской крепости. За что? Этого история не сохранила. Человек это был такого закала, что безымянный монастырский стихотворец на его портрете оставил надпись:

      Не Сирин ты, но русский ты Ефрем,

      Саровской пустыни броня еси и шлем.

      – Ты там Борисыч наведи справки про тайное прошлое данного Ефрема, – попросил генерала писатель, – Ваше ведомство, как никак, наследник Третьего охранного отделения.

      – А за такие сравнения можно и по шее, – прогудел генерал.

      – Продолжайте, – Пилигрим примирительно чокнулся с генералом и опять обратился в сторону рассказчика.

      – В грозную годину пугачевщины, принесшей за собой неурожай и великий голод, Ефрем распахнул монастырские житницы, велев кормить всех окрестных крестьян. Сходились за бесплатной едой тысячи, и кое-кто из братии стал роптать. Обратился тогда настоятель к монахам: «Доколе будет Богу угодно за грехи наши продолжить глад, обще и нам с народом страдать… Какая польза пережить нам подобных людей?» Не осталось его великодушие без награды. Вскоре невесть откуда подошел к монастырю хлебный обоз, и угроза миновала. Именно трудами Ефрема встал в пустыни каменный Успенский собор, а самое главное, с его именем связывают сказочный тайный ход из Саровской обители в Дивеевскую.

      – Значит, есть там подземный город! – победоносно поднял палец Пилигрим, – Что и требовалось доказать.

      – Ну, скорее не там, а в Саровске, – охладил его пыл генерал.

      – Тогда мил человек, – повернулся Пилигрим к Владимиру, – Поведайте нам о Саровске.

      – Стоп! – осадил его генерал, – О Саровске завтра. На дворе темень тьмущая. Впереди неделя. Да и надо что бы все в голове уложилось. Кроме того, кое о чем информацию получить. И последнее. Я вижу, пельмени не доедены, и водка не допита. Поэтому на сегодня силой даденной мне власти, то есть на правах хозяина, умные беседы завершаю, и переходим к вечерней трапезе. Вопросы есть?

      – Вопросов нет, – понятливо ответил писатель, складывая ручку и блокнот. Студентки уже поставили пельмени в печку разогреваться, а Владимир и их однокурсник Леша слегка привели в порядок стол, сполоснув грязные тарелки и добавив соленых грибков и квашеной капустки.

      С утра следующего дня Борисыч сел за компьютер, делая необходимые запросы. Пилигрим долго что-то рисовал в блокноте, выстраивая только одному ему понятные схемы. Обе студентки со своим оруженосцем, рыли словари и энциклопедии. Только отец Владимир взял свою огромную лопату и пошел разгребать снег на дорожках сада. Его время еще не пришло. Он должен быть готов к вечеру, укладывая на полочках своей памяти, все то, что он знал о Святых местах.

      На развалинах «Золотой сабли»

      (Саровский монастырь)

      К вечеру все собрались в большой столовой. Сначала каждый рассказал, что он нашел за день по первому рассказу. Улов был не богат. Борисыч