Легенда Лукоморья. Юлия Набокова

я. – Вот только разыщем настоящую бабку и сразу свалим подальше из этой сказки.

      – Искать будет он. – Кот мотнул головой в сторону Ива, стоящего в дверях. – А ты будешь Ягу изображать. Ворожить-то, чай, умеешь? – Он окинул меня скептическим взглядом.

      – Умею.

      – И то ладно, – смягчился кот и повернулся к Иву: – Ты отправишься за Василисой и вернешь ее домой.

      – За какой еще Василисой? – напряглась я.

      – Василиса – это моя настоящая хозяйка, бестолочь! – закатил глаза кот.

      – Не очень-то вы и вежливы, мужчина, – огрызнулась я.

      – Я смотрю, ты тут хочешь надолго задержаться? – сощурил глаза котяра.

      Я запнулась и замолчала.

      – Так вот, я знаю, где сейчас Василиса, – властно продолжил кот. – И очень хорошо, что ты явилась не одна. Пока ты будешь прикидываться Ягой, твой суженый вызволит мою хозяйку и вернет ее назад. Я думаю, это в наших общих интересах.

      – Если ты знаешь, так что же молчишь! Почему магистрам ничего не сказал? – возмутилась я. – Уж они-то ее быстро бы вернули на рабочее место.

      – Не могу я волшебникам Василису закладывать. Не все так просто с моей хозяйкой, – выдал Варфоломей.

      – Кто бы сомневался, – проворчала я.

      – Это долгая история, – заметил кот и, обернувшись к Иву, нехотя мотнул головой. – Ладно уж, заходи. Нечего порог топтать. Даже у леса есть уши.

      Ступая впереди, кот с достоинством настоящего английского дворецкого провел нас в горницу, которую я, раскрыв глаза, разглядывала, как музейный объект. Комнатка служила хозяйке и спальней, и кухней, и приемной, и рабочим кабинетом. Поэтому здесь разместились и печка, застеленная ветошью, и лавка для гостей, и древний деревянный стол, и кованые сундуки – один большой, два поменьше. По бревенчатым стенам были развешаны пахучие веники из сухих и свежих трав. На полу лежали искусно вышитые половички.

      Удивительно, но комната не выглядела жилищем злой старухи – несмотря на собрание древностей, она была чистой, опрятной, ухоженной и очень уютной. Здесь пахло деревом, травами, хлебом. На столе стояла глиняная кринка и черствели подгоревшие пироги, при виде которых желудок настойчиво напомнил, что соскучился по домашней еде. На острове мы с Ивом питались одними фруктами и рыбой. И хотя я могла наколдовать себе кусочек пиццы или шпажку шашлычка, я не стала этого делать, приняв правила игры Ива, который с азартом изображал Робинзона, преподносил мне кокосы и ловил рыбу в тихой заводи. Ну разве что пару раз не удержалась и тайком съела хот-дог и вафельный рожок с мороженым!

      Рука сама собой потянулась к пирожку, но кот опередил меня, запрыгнув на стол и загородив собой блюдо:

      – Не тронь эту гадость! Давно выбросить пора.

      – Я только маленький кусочек! – попросила я.

      Кот оскалился и выгнул спину:

      – Если будешь тащить в рот все, что лежит в доме Бабы-яги, козочкой станешь!

      Я ойкнула и отдернула руку.

      – Я пошутил, – добавил кот. – Но пироги эти не ешь. И квас тоже вылей. Василисы уже десять ночей нет, они пропали давно.

      Я