Гнезда русской культуры (кружок и семья). Юрий Владимирович Манн

было спокойно, до тех пор пока Станкевич не увидел одну женщину.

      Николай знал ее еще ребенком, когда она училась вместе с его сестрой в воронежском пансионе. Теперь ей было 20 лет, как и Станкевичу. «Представь себе белокурую красавицу, с голубыми глазами, наполовину закрытыми, томными и заставляющими томиться», – передавал Станкевич свои впечатления в письме к Неверову.

      Знакомая Станкевича (к сожалению, мы не знаем ее имени) была замужем. Но очень скоро Станкевич почувствовал, что она к нему неравнодушна.

      Так начался его «деревенский роман». Еще недавно Станкевич мечтал о бурном чувстве, о грозе. «Ах, как хорошо, когда бы разгульная прошла над жаждущею душою, напоила ее, дала ей жизнь!» – писал он накануне поездки из Москвы Неверову. Теперь «гроза» приблизилась. Но странное дело! Станкевич боится отдаться переживаниям, сдерживает себя, словно выжидая, как будут развиваться события. Прежде всего ему нужно проверить себя, убедиться в глубине и истинности своего чувства.

      Но сдержанность Станкевича имела неожиданные последствия – она словно подхлестнула страсть красавицы. Не желая того, Станкевич вдруг сыграл роль Онегина, подтвердив справедливость пушкинских слов: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Станкевич вспомнил эти стихи в письме к Неверову, горько укоряя себя в непреднамеренном кокетстве.

      Но разве все предвидишь, все разочтешь там, где вступают в свои права чувства?.. Однажды знакомая Станкевича решила вместе с ним и его сестрой навестить одно дальнее имение. Поехали одни: муж, страдая зубной болью, остался дома.

      В карете, пока ехали, Станкевич оставался верен своей тактике, был, как всегда, сдержан и спокоен. Но вечером, после ужина, красавица вдруг обрушила на Станкевича град упреков: дескать, он даже не хочет смотреть на нее, другие предметы занимают его более и т. д. «Что мне оставалось делать? – продолжает Станкевич свою исповедь. – Вся моя тактика полетела к черту, я отдался весь во власть ее глаз – мало сказать томных, – они поглощали все мои силы, всю жизнь мою, когда я глядел на них…»

      Станкевич указывал на стихотворение Пушкина «Зима. Что делать нам в деревне?..» как на своеобразный ключ своего «деревенского романа». Он даже невольно пересказывает пушкинские строки: «Теперь я пишу к тебе вечером, на дворе воет метель, свеча темно горит, от скуки сердце ноет».

      У Пушкина говорилось так:

                        …Вот вечер: вьюга воет;

      Свеча темно горит; стесняясь, сердце ноет;

      По капле, медленно глотаю скуки яд.

      Но все изменилось, пришел конец «скуке», тоскливым мыслям, когда уединение поэта было нарушено и в деревне появилась старушка с двумя «девицами» («две белокурые, две стройные сестрицы»):

      Как оживляется глухая сторона!

      Как жизнь, о Боже мой, становится полна!

      Сначала косвенно-внимательные взоры,

      Потом слов несколько, потом и разговоры…

      Аналогия ясная: обращаясь