Игра Первых. Юлия Качалова

Я знала, что кактус – уникальное растение и, возможно, этот экземпляр последний на земле. Ко мне он попал случайно, и я слышала о нём лишь легенду. В ней действительно говорилось, что кактус сто лет вынашивает бутон, который затем превращается в цветок, не увядающий на протяжении последующих ста лет. О том, что цветок способен испускать свет, я ничего не знала. Просто фантастика! А твой сон очень интересен. И часто тебе снится такое?

      Алька призналась, что нет. Обычно ей снились какие-то яркие впечатления дня, забавно переплетённые между собой, но в целом совершенно заурядные.

      – Может, ты что-то похожее прочитала недавно, увидела по телевизору или в кино?

      Девочка отрицательно покачала головой.

      – Значит, живая память, – сделала непонятный вывод мадам Добрэн. – Возможно, однажды тебе будет известно о Колхое намного больше, чем мне.

      Подобное предположение показалось Альке немыслимым.

      – Как я могу знать больше? Ведь вы волшебница! – вырвалось у неё.

      Мадам Добрэн удивилась:

      – Ты считаешь меня волшебницей? Жаль огорчать тебя, милая, но это не так.

      Алька готова была расплакаться от разочарования.

      – Я не волшебница, – повторила француженка, – но это не значит, что в мире нет ничего волшебного. Ты помнишь талисман?

      Девочка кивнула. Ещё бы!

      – Всё это время я собирала информацию о нём и кое-что узнала. В частности, благодаря одному своему волшебному свойству. Оно называется «живая память», об этом мы поговорим завтра. Сейчас уже поздно.

      Уговорившись встретиться в том же месте и в то же время, они простились.

* * *

      Тётя Липа была весьма разгневана поздним возвращением племянницы. Но поток её возмущения не успел излиться на Алькину голову, потому что девочка неожиданно спросила:

      – Тётя Липа, что, по-вашему, объединяет брата и сестру? Какое сильное совместное переживание было у вас с папой в детстве? Расскажите, пожалуйста, для меня это очень важно.

      Тётя Липа молча прошествовала на кухню, поставила перед Алькой тарелку с гречневой кашей и грузно опустилась на стул напротив. Опасливо косясь на своего врага, в кухню бесшумно прокралась Лишайка и бочком подобралась к мисочке с кормом. Тётя не отреагировала, погрузившись в воспоминания. Наконец после продолжительной паузы заговорила:

      – Ему тогда лет двенадцать было, как тебе сейчас. Родители отсутствовали – в командировках всё время пропадали. Помню, я обед разогревала, а он со своим дружком заходит да за дружка держится. Вся штанина левая пропиталась кровью, а в ноге дыра. На карусели, объясняет, поранился. Я в «скорую» звонить, а мне отвечают, езжайте своим ходом в травмпункт. Пока мы добирались, он всё меня подбадривал, а сам уже бледный как смерть: крови-то много потерял…

      Тётя Липа помолчала, перебирая воспоминания, и продолжила:

      – И ещё был случай, когда тонул он на моих глазах. С приятелем на спор решил стремнину переплыть, а плавать тогда толком не умел и как раз посерёдке пошёл