Последняя ночь колдуна. Лана Синявская

ломоть пирога, поддела его широким лезвием, переложила на тарелку и придвинула Глаше. В огромную кружку налила горячий чай.

      Себя Наталья Алексеевна тоже не обделила, и какое-то время они просто пили чай. Пирог таял во рту. Наслаждаясь вкусом, Глаша незаметно для себя успокоилась. Наверное, правду говорят, что сладкое успокаивает нервы.

      – Тебя как звать-то? – спросила повариха.

      – Глаша. Глафира то есть.

      – Надо же! Какое имя милое. Редкое сейчас.

      – Да уж… – вздохнула Глафира.

      – А ты, я гляжу, не рада?

      – Чему уж тут радоваться? С детства дразнят.

      – Глупости. Имя у тебя замечательное.

      – Угу. Меня только что за колхозницу приняли.

      – Эти-то? Да что они знают? Имя Глафира – греческое, означает, если память мне не изменяет, «изящная, утонченная». В жизни женщины с таким именем все таинственно и романтично.

      – Эт-точно, – поддакнула Глаша. – Таинственного в моей жизни хоть отбавляй. Особенно в последнее время.

      – Вот видишь! Еще Глафиры красивы, – Глаша скривилась, – тактичны, – Глаша с ужасом вспомнила, как «тактично» она обозвала Эллочку тупой, – и прекрасно владеют исскуством обольщения!

      – Вот чего нет, того нет. С мужиками мне не везет, – категорично возразила девушка.