Там, где кончается асфальт. Повести и рассказы. Нина Алексеевна Визгина

я разглядела, что стены дома и входная дверь черны от копоти, оконные стекла хотя и целы, но мутные, а кое-где в непонятных мелких трещинках. Из незакрытого дома сильно несло гарью, и нигде никого нет. Мне очень страшно. Такое ощущение, что здесь уже давно никто не жил. Попытка включить свет окончилась неудачей – электричества в доме не было. Побросав вещи, я побежала к соседней бабке, но у нее было заперто, а на двери других соседей тоже висел замок. Такое безмолвие вогнало меня в шок. От заполняющего ужаса я не могла даже пошевелиться. Внезапно раздался резкий гудок, и вдалеке по путям мимо полетели вагоны пассажирского поезда. Знакомая картина вывела меня из оцепенения, и я побежала к домику Лидки. Там и узнала я, что произошло в нашем флигеле в мое отсутствие, еще не осознавая до конца, какая беда вошла в мою жизнь.

      Оказалось, мама до сих пор лежала в больнице, а дед с бабкой задохнулись от оставленной без присмотра печки. Их уже и схоронили. Где сейчас находился мой отец, никто из соседей не знал. Последний раз его видели на похоронах стариков. Эту ночь я провела у подружки, а на следующий день попыталась увидеть маму. Мне рассказали, где она лежала, но попасть к ней я так и не смогла – из-за какого-то непонятого карантина меня к ней не пустили. Где находилась работа отца, я толком не знала. В пустом доме без света жить страшно, но деваться было некуда, и я продолжала там обитать одна как в жутком сне. Денег я не имела, приготовить горячую еду было не на чем. Я пила колодезную воду с конфетами из подарка, пекла на костре картошку. Очень хотелось хлеба.

      В таком кошмаре прошло несколько дней. Каждое утро я бегала в больницу и, наконец, меня пропустили. Я сидела в мрачной палате, испуганная очень бледным маминым лицом, а она молча гладила меня по голове и тихо плакала. Мама спрашивала, не обижает ли меня отец, а я не знала, что ей отвечать, так как поняла, что она не догадывалась об его отсутствии. Сидеть у нее долго в палате мне не разрешили, и, так и не рассказав ей ничего, я отправилась обратно в наш пустой дом.

      По пути я решила зайти на мамину работу в надежде узнать там хоть что-нибудь об отце. Ничего другого в голову мне не приходило. Но пока добиралась из больницы, от усталости, а может быть просто от голода, возле проходной вдруг почувствовала такую слабость, что пришлось присесть на лавочку. Здесь и увидел меня Павлик. Он в это время встречал отца после работы, чтобы вместе с ним отправиться на прогулку. Мальчишка радостно запрыгал вокруг меня, но его отец, увидев мое состояние, резко одернул сына.

      Игорь Сергеевич Хром, так звали отца Павлика, был начальником предприятия, возле ворот которого я сидела, и где работала моя мама. Он рассматривал меня очень пристально и чуть брезгливо. Сейчас, спустя столько лет, я вижу себя его глазами – худую, высокую девочку в помятом несвежем сарафанчике, в растоптанных пыльных сандаликах. Подошедший мужчина показался мне страшно высоким и сильным.