Загадка Эндхауза. Агата Кристи

ничто не тяготеет. А если в доме и завелся призрак, он хорошо ко мне относится. За три последних дня я трижды избежала верной смерти. Можно подумать, что меня заколдовали.

      – Избежали смерти? – встрепенулся Пуаро. – Это любопытно.

      – Да нет, ничего особенного, чистая случайность.

      Вдруг она резко наклонила голову – мимо пролетела оса.

      – Противные осы! Здесь, наверное, близко гнездо.

      – Пчелы и осы… вы их не любите, мадемуазель? Они вас когда-нибудь жалили?

      – Нет… просто действует на нервы, когда они проносятся у самого лица.

      – Пчелка в чепчике[2], – проговорил Пуаро. – Ваша английская поговорка.

      Принесли коктейли. Мы подняли фужеры и обменялись обычными, ничего не значащими фразами.

      – А я ведь и в самом деле шла сюда на коктейль, – сказала мисс Бакли. – Наши, наверно, удивляются, куда я запропастилась.

      Пуаро откашлялся и поставил фужер.

      – Чего бы я не дал за чашку густого, хорошего шоколада, – вздохнул он. – Но в Англии его не делают. Однако и у вас есть приятные обычаи. Молодые девушки… их шляпки надеваются и снимаются… так легко… так мило…

      Девушка удивленно посмотрела на него.

      – Что вы имеете в виду? А как же им сниматься?

      – Вы говорите так, ибо вы молоды… да, очень молоды, мадемуазель. А для меня самым естественным кажется тщательно уложенная высокая прическа… вот так… и шляпка, прикрепленная множеством булавок, здесь, здесь, здесь. – И он с ожесточением вонзил в воображаемую шляпку четыре воображаемые булавки.

      – Но это же неудобно!

      – Еще бы! Конечно! – воскликнул Пуаро. Ни одна светская страдалица не произнесла бы этих слов с большим чувством. – При сильном ветре это было мучительно… у вас начиналась мигрень.

      Мисс Бакли стащила свою простую широкополую фетровую шляпку и бросила ее рядом с собой.

      – А теперь мы делаем вот так. – Она засмеялась.

      – И это разумно и мило, – с легким поклоном ответил Пуаро.

      Я посмотрел на девушку с интересом. Растрепанные темные волосы придавали ей сходство с эльфом. Да и не только волосы. Круглое выразительное личико, огромные синие глаза и еще что-то – притягательное и необычное. Какая-то отчаянность? Под глазами у девушки запали темные тени.

      Терраса, на которой мы обычно сидели, пустовала. Публика собиралась на другой террасе, она находилась сразу же за углом, там, где скалистый берег обрывисто спускался к морю.

      Из-за этого угла и показался сейчас краснолицый человек, который шел вразвалку, сжав руки в кулаки. От него веяло чем-то лихим и бесшабашным – типичный моряк.

      – Понять не могу, куда она запропастилась? – Он изумлялся так громко, что его без труда можно было расслышать. – Ник! Ник!

      Мисс Бакли встала.

      – Я так и знала, что они будут волноваться. Ау, Джордж! Вот она я!

      – Живее, детка! Фредди до смерти хочется выпить…

      Он с нескрываемым любопытством взглянул на Пуаро. Мой друг, должно быть, сильно отличался от большинства знакомых Ник.

      Девушка сделала широкий

2

Заскок, причуда (англ.).