Мартовские иды. Эрнест Хорнунг

Не только потому, что Раффлс, когда хотел, мог навязать другому свою волю. Я в жизни не встречал более властного человека, тут ему не было равных; однако мою уступчивость нельзя было объяснить только одним подчинением слабой натуры сильной. Робкая надежда, что привела меня в Олбани, как по волшебству превратилась в почти непереносимое чувство уверенности. Раффлс в конце концов меня выручит! А. Дж. Раффлс станет моим другом! Словно весь мир вдруг оказался на моей стороне; поэтому я не только не воспротивился, но, напротив, поймал его руку и пожал ее с горячностью столь же неудержимой, как обуревавшее меня перед тем дикое отчаяние.

      – Да благословит вас господь! – вскричал я. – Простите меня за все. Я расскажу вам всю правду. Я действительно считал, что вы могли бы помочь мне в безвыходном положении, хотя прекрасно понимал, что не имею на то никаких оснований. И все же – ради памяти о школьных днях,

      памяти о прошлом – я надеялся, что, может быть, вы предоставите мне еще один шанс. Если бы вы отказались, я собирался разнести себе голову – и разнесу, если вы передумаете.

      Я и в самом деле опасался, что он передумает, наблюдая, как меняется его выражение, пока я говорю, – и это несмотря на его дружеский тон и еще более дружеское упоминание моего старого школьного прозвища. Однако его ответ показал, что я ошибаюсь.

      – Как мы любим делать поспешные выводы! У меня есть грехи, Кролик, однако нерешительность к их числу не относится. Сядьте-ка, дружище, и успокойте свои нервы сигаретой. Я настаиваю. Виски? Сейчас для вас нет ничего хуже виски; вот, выпейте кофе, я как раз заваривал, когда вы пришли. А теперь послушайте, что я скажу. Вы говорили о «еще одном шансе». Что вы имели в виду? Отыграться в баккара? Поверьте, это не шанс. Вы надеетесь, что вам должно повезти; а если нет? Попадем из огня в полымя, и только. Нет, мой милый, вы и без того крепко увязли. Отдаете вы свою судьбу в мои руки или нет? Прекрасно, в таком случае я не дам вам увязнуть глубже и не стану предъявлять к оплате свой чек. К несчастью, кроме меня, вы выдали чеки другим; а что еще хуже, Кролик, – я точно так же сижу сейчас на мели, как и вы!

      Теперь пришел мой черед воззриться на Раффлса.

      – Вы? – воскликнул я. – Вы на мели? В это невозможно поверить, глядя на ваши апартаменты.

      – Однако же я не отказался поверить вам, – возразил он с улыбкой. – Неужто вы, с вашим-то опытом, можете думать, что раз человек снимает квартиру в этом доме, состоит в одном-двух клубах и балуется крикетом, у него обязательно должны быть деньги в банке? Уверяю, дружок, в настоящее время у меня на счете так же пусто, как и у вас. Помимо собственной изворотливости, у меня нет решительно никаких источников дохода. Сегодня мне было так же необходимо выиграть, как и вам. Мы с вами, Кролик, товарищи по несчастью, поэтому лучше нам действовать сообща.

      – Сообща! – я ухватился за это слово. – Для вас, Раффлс, я пойду на все, если только вы и в самом деле меня не оставите. Я исполню все, что вам заблагорассудится. Я пришел к вам готовым на все – и по-прежнему готов на все. И наплевать мне на то, что надо