Тысячный этаж. Катарина Макги

доверяла, все время лгал ей.

      Мама замерла на месте:

      – Знаю, тебе сейчас тяжело. Должно быть, в твоей голове масса вопросов. Я могу на них ответить…

      – К черту тебя и твои объяснения, – оборвала ее Эрис, отчеканивая каждое слово.

      Мама потрясенно отпрянула, но Эрис это не смутило. В мыслях пронеслись воспоминания: как в начальной школе Каролина приходила будить ее, а вместо этого устраивалась в кровати возле дочери и засыпала, и в итоге отец будил обеих, смеясь над своими спящими красавицами. Как на Рождество они пекли печенье, чтобы оставить для Санты под елкой, сделанной из теста, а отец поедал их посреди ночи и не бросил этой привычки, даже когда Эрис узнала, что Санты не существует. Как каждый год перед ее днем рождения Каролина якобы записывала дочь на прием к врачу, чтобы освободить Эрис от занятий и повести по магазинам. Они выбирали ей подарки, а потом пили чай в кафе «Бергдорф».

      – Какая же у тебя классная мама, – повторяли подружки, которых матери не забирали из школы ради развлечений.

      – Да, она самая лучшая, – со смехом отвечала Эрис.

      Теперь все казалось фальшивым. Каждый жест, каждое произнесенное «я люблю тебя» было испорчено омерзительной ложью, переворачивающей жизнь Эрис с ног на голову.

      – Ты всю мою жизнь знала об этом, – с горечью проговорила Эрис.

      – Нет. Я не была уверена. – В глазах матери засверкали слезы, но она сдержалась. – Я всегда думала, я надеялась, что ты дочь Эверетта. Но до сегодняшнего дня не знала наверняка.

      – Тогда какого черта ты позволила мне сдать анализ на ДНК?

      – Думаешь, я бы отпустила тебя, если бы знала? – выкрикнула мама.

      У Эрис не хватало слов. Она не понимала, как мама могла так поступить с ней, с отцом, с их семьей.

      – Прошу, Эрис. Я хочу все расставить по местам, – заговорила Каролина, но девушка покачала головой.

      – Ничего не говори, – медленно произнесла она и отвернулась.

      Каким-то чудом Эрис добрела до своей круглой кровати, приютившейся у стены огромной круглой спальни. В груди ворочались опасные чувства: потрясение и страх. Эрис не могла вздохнуть. Вцепившись в горловину топа, влажного от слез матери, девушка яростно стянула его через голову и нервно вздохнула. Кажется, шов лопнул.

      «Могу я помочь?» – пришло сообщение с линз, от которых не скрылись ее слезы.

      – Молчать! – буркнула Эрис, и те моментально отключились.

      Эверетт Рэдсон ей не отец. Эта истина болезненно пульсировала в ее сознании, словно в голове палили ружья. «Бедный папа, – подумала Эрис, – что он сказал, когда получил результаты из лаборатории?» И где он сейчас? В отеле, в больнице? Ей хотелось поговорить с ним, и в то же время она побаивалась встречи. Ведь как только они увидятся – и им придется столкнуться лицом к лицу с правдой, – все изменится навсегда.

      Эрис закрыла глаза, но мир не перестал вращаться вокруг нее. А сегодня она даже почти не пила. Наверное, так чувствуют себя все те, чья жизнь летит под откос.

      Девушка выпрямилась и обвела комнату отрешенным взглядом. Ее окружали дорогие вещи: хрустальная