Реактивный шторм. Александр Тамоников

не таким оказался. Поверил слухам. Я даже скажу, что обо мне могли говорить.

      – Не надо!

      – Надо. Ваши подобия мужчин о многих девчонках поганые слухи распускали. Тебе наверняка сказали, что я постоянно у училища кручусь, лишь бы какого-нибудь лоха-курсанта зацепить и женить на себе. Даю всем подряд. Меня кидают, а я снова прихожу, и так из года в год. В общем, шлюха конченая, или, как у вас говорили, шалава пробитая. На такой женишься, рога, как у оленя, вырастут. Я права?

      Смирнов вновь вздохнул и подтвердил:

      – Да, права.

      – А ты поверил.

      – Не только я.

      – А остаться на неделю хотя бы да проверить, так это или нет, духа не хватило. Конечно, ведь ребята не просто так сказали, значит, от этой шалавы надо ноги делать. А мне жутко обидно было. Ведь я не хотела абы кого. Мне ты понравился. Да, ты не первый был у меня, как и я у тебя. Но даже по поведению в постели, по страсти, которая затуманила мне голову, мог бы догадаться, что шалавы так не отдаются мужчинам. Они все расчетливо делают. А я бросилась, как говорится, в омут с головой. Ну и налетела на огромный камень, лежащий на его дне. Ладно, Боря, кто старое помянет…

      – Ты прости меня, Галя, – пробубнил Смирнов.

      – Давно простила, так что не переживай. А ты здесь каким образом? Вроде говорил, что советником куда-то тебя направили. Сюда, в Сирию, что ли? Или соврал?

      – Соврал. Сюда я недавно попал, в командировку, а так под Москвой служу.

      – Тут в охране базы, что ли?

      – Да, типа того.

      – Смотрю, не слишком у тебя служба идет.

      – Почему?

      – А ты Мирона, дружка своего, еще не забыл?

      – Мирона? Нет, конечно. А он-то тут при чем?

      – Это он тебя тогда из училища вывез? Впрочем, можешь не отвечать. Этот ухарь сам признался, когда решил в отпуске ко мне подвалить. Так вот, Мирон твой сейчас в училище майором на какой-то кафедре обретается, а ты все в старших лейтенантах ходишь.

      – Считай, уже в капитанах. А Мирон точно к тебе подваливал?

      – Можешь у него сам спросить. Номерочек дать могу, вбила сдуру, не зная, чего он хочет, да стереть забыла.

      – Вот козел!

      – Почему же? Ты сбежал. Я была свободна, он тоже. Почему не подвалить кобелю к шалаве?

      – Не называй себя так.

      – Это не я назвала, а ты и твои дружки.

      – Я уже извинился, а ты меня простила. Или я что-то не понял?

      – Проехали. Женился?

      – Нет.

      Галина удивилась или изобразила это.

      – Что так? – спросила она.

      – Да какая разница? Холост, и все. А ты?

      – А я вышла замуж через два года после твоего бегства.

      – За выпускника училища?

      – Нет. За однокурсника.

      – Так ты училась, что ли?

      – Нет, за курсантами охотилась. Я мед окончила. И муж будущий, а сейчас уже бывший тоже.

      – Погоди, значит, ты вышла замуж и развелась?

      – Железная логика, товарищ старший лейтенант.

      – А чего разбежались?

      – Какая