Песочная свирель. Избранные произведения мастеров Дзэн. Юрий Евгеньевич Холин

таких же товарищей он гордо восседал при входе, помогая администрации факультета вызывать очередных тестируемых (хотя таких иностранных заимствований даже на инязах тогда не употребляли, используя русские слова, в данном случае – испытуемые, проверяемые и так далее).

      Мастер Хо, уморенный уже жарким летним утром и душным парадным мундиром бойца Советской Армии, с завистью смотрел на выпускников рабфака – помощников администрации, сидящих в тенистой прохладе университетского входа. Вдруг он с досадой почувствовал, что момент многократно усугубился внушительными позывами тонкого кишечника. Ну почему именно в таких и подобных ситуациях начинались сокращения стенок пищеварительного тракта?! Неужели потом или до этого нельзя было осуществить ему (пищеварительному тракту) передвижение пищевых масс?! Это теперь, в 21 веке в России успешно развилась сеть услуг населению передвижных туалетов, но тогда, в 60-70-х годах прошлого столетия, в городке, где они жили, имелись лишь два общественных туалета, и те в центре, зато в квартале друг от друга. Один, вошедший в новое тысячелетие, находился у центральной гостиницы, а другой, в народе именовавшийся «петушатником», – напротив тогдашнего дворца пионеров и школьников. Потом, правда, его убрали, а на том месте, как водится, построили часовню, потому что еще раньше, а именно до Октябрьских недоразумений 1917 года, там стоял храм, который развалили сами прихожане в угоду новой вере, чтобы построить общественно-полезное заведение…

      Положение было, как говорил один прапорщик из глухого украинского села, перпендикулезное, то есть, как он потом пояснял: «Парадокс – не парадокс; вакханалия – не вакханалия. Так что же это, я вас спрашиваю? – и сам же отвечал, – Человеческая беспринципность!» После этого он всегда дико ржал – все это казалось ему очень остроумным, особенно слова, значения которых он не понимал, но которые заучил как попугай наизусть, дабы слыть оригинальным.

      Кустов, деревьев у университета росло множество, но абитуриенты густо облепили все пространство вокруг. И если сейчас можно мочиться и целоваться в вызывающе долгий засос, а в иных случаях и совокупляться на глазах у окружающих только потому, что захотелось, в те высоконравственные времена блестящий армеец, бесстрастно отправляющий большую нужду перед девушками – картина, не возникающая даже в самых извращенных мозгах.

      Не имея сил далее терпеть, вскинув глаза к безоблачному голубому небу, как бы ища поддержки у высших сил, Ю. Х. шагнул в направлении входа, охраняемого рабфаковцами. Подойдя к столику, он интуитивно обратился к утонченному молодому человеку с усами и бородкой, одетому элегантно во все «не наше». Почему именно к нему? Это было кармическое действие и начало того, что станет более чем дружбой. «Можно Вас на минуту?» – спросил Ю. Х., зачем-то употребляя местоимение, явно не идущее сверстнику. Молодые люди отошли. «Идем! – произнес бородатый студент, понимающе глядя на уже бледное лицо Ю. Х. – Сам такой!» Так они и пошли!

      В