Затаившееся во времени. В мире Непоколебимого. Наталья Азимова

существо.

      Адент закашлялся настолько сильно, что даже не успевал надышаться. Он судорожно втягивал в рот воздух и пытался пошевелить руками. Поначалу тело словно не принадлежало ему, не слушалось его.

      – Позволь магии согреть тебя. Тогда сможешь двигаться и говорить, – посоветовал Фавластас, а затем, немного выждав, протянул Аденту какую-то ткань. Ангел принял странный дар.

      – Обернись в это, – сказал Фавластас, передернув плечами. – Тебе ведь холодно.

      – Что это? – все еще слабым, но уже спокойным голосом спросил ангел.

      – Плащ Фредрика, – ответил император. – Ну же, обернись, святейший. Тебе же холодно.

      Адент уже совершенно иначе взглянул на ткань в своих руках. Видел он все еще мутно, но плащ действительно принадлежал кому-то из стражей. Только вот кому? У главы стражей к краю плаща была пришита темно-синяя веревка. Она вилась вдоль верхнего края, а затем один ее конец спускался вниз на спину и изображал жезл – оружие стражей. Адент не верил, что Фавластас сказал ему правду, но все же развернул ткань, и пальцы его легли на пришитую веревку.

      Подняв глаза полные ужаса, Адент спросил:

      – Что ты сделал? – тут даже ему не удалось сохранить ангельское спокойствие.

      Довольно странно, даже удивительно, но Фавластас встретил взгляд Адента с долей сочувствия.

      – Ты должен был понимать, что это случится, Адент. Твоей вины тут нет. Ты сделал для него все, что мог. Не всякий ангел-хранитель смог бы уберечь такого подопечного, как Фредрик. Все-таки граф прожил двадцать четыре года. Для подобных ему это рекорд. Долго такие не живут. Это смертный закон равновесия.

      – Такого закона нет, – тут же возразил Адент. – Принес плащ Фредрика и думаешь, я сразу поверю во все, что скажешь? Я помню тебя в далеком прошлом. Тысячу лет назад. – Адент все хмурился, сложив за спиной оборванные безжизненные крылья. – Помню, как ты приносил дары Ралусу. Кровавые дары. Тела погибших воинов… аэрийских, хискальских, астанских. Ты приносил в жертву и пленных. Живых. И наивно верил, что Ралусу они нужны.

      Взгляд Фавластаса изменился, стал более живым, когда император заговорил:

      – А вы все видели и ничего не делали. Никому не помогали, не вставали ни на чью сторону. Была война, каких мир еще не знал, а вы предпочли остаться в стороне. Гибли тысячи. В чем была моя вина? В том, что я защищал свою империю?

      – Если ты говоришь лишь о той войне, то это твоя империя и Аэрия разожгли ее! – напомнил ангел. – Вам хотелось территорий. Ваши войны были такими же, как войны всех живых существ на земле. Ради власти, наживы, зависти и неутолимого желания! И почему это мы должны были вмешаться? Такие войны были еще и до вас. С того момента, как возникли эльфы, люди и прочие существа. Ты же считал себя особенным, посланцем богов и верил, что Ралус будет покровительствовать твоей империи, а мы – его ангелы – будем разить всех, кто не верит в твое особое происхождение.

      – Я