Сын Духа Святого. Алексей Хапров

Денег нет, что ли?

      Выглядеть в их глазах нищим мне решительно не хотелось, поэтому я отогнал от себя последние сомнения, достал из шкафа круглую металлическую коробочку из-под леденцов, в которой хранил свои куцые накопления, и высыпал находившуюся в ней мелочь в ладонь Гребенюка.

      – Ну, вот! – довольно воскликнул он. – Сейчас все организуем. Сиди, жди.

      Гребенюк и Андреев вышли из квартиры. Мы со Славиком остались сидеть за столом.

      Лицо Славика было хмурым. Его явно не радовал мой день рождения. Он чувствовал себя здесь лишним. Я видел, что ему хотелось уйти. Но из дружеской солидарности он удерживал себя от этого шага, боясь, что я могу на него за это обидеться.

      Мне тоже было как-то не по себе. Я чувствовал себя неуютно. Я понимал, что веду себя как-то не так. Но я заставлял себя смириться с обстоятельствами. Если я хочу, чтобы в классе меня снова стали считать своим, я должен быть вместе со всеми, я должен делать то, что делают они, и не отделяться. Так я думал тогда. Сейчас-то я понимаю, как сильно я заблуждался.

      – Что приуныл? – спросил я Славика. – Сейчас принесут пиво, будет повеселее.

      Славик нахмурил брови.

      – Зря ты это, – тихо произнес он. – Зря.

      Я в ответ только вздохнул.

      Когда Гребенюк и Андреев вернулись, в руках у них было четыре бутылки «Жигулевского».

      – Мой стаканы, – скомандовал Гребенюк.

      Я вымыл стаканы, из которых мы до этого пили лимонад, и достал из кухонного шкафа открывалку. Андреев ловко поддел крышки, и из горлышек полезла густая пена. Славик решительно накрыл свой стакан рукой.

      – Мне не надо, – твердо произнес он.

      Гребенюк с усмешкой посмотрел на него.

      – Не смущай мальчика, – сказал он Андрееву. – Он пьет только молоко.

      – Эй, именинник, – окликнул меня Андреев, – а тебе наливать? Или ты, как и твой дружок, предпочитаешь лимонадик?

      – Наливай, – ответил я. – В жизни надо попробовать все.

      – Золотые слова, – похвалил меня Гребенюк, взял в руки стакан и провозгласил: – Ну, за тебя!

      До этого момента мой организм еще никогда не имел дело с алкоголем. Поэтому не удивительно, что меня быстро развезло. Хмель ударил мне в голову. Я ощутил небывалый прилив энергии и сил. Гребенюк и Андреев подбадривали меня, наливая еще и еще. Я послушно осушал стакан за стаканом и при этом откровенно злился на Славика. Он раздражал меня все больше и больше. Славик беспрерывно крутился возле меня и шептал мне в ухо: «Хватит, ну хватит». В конце концов, я не выдержал и изо всех сил оттолкнул его в сторону. Славик споткнулся и упал на пол. Его лицо выражало растерянность. Ему бы в этот момент взять и уйти. Но он не решался оставить меня одного в этой компании. Он еще не потерял надежды меня образумить.

      – Что ты с ним цацкаешься? – с упреком бросил мне Гребенюк, кивая на Славика. – Нашел себе друга. Это же позор, а не друг. С ним же никто не водится. Зубрила-художник! Зачем ты его вообще позвал? Он же только мешается.