Валькина жизнь. Игорь Ягупов

виллами». Поваленные колонны, украшенные затейливой резьбой, лежат между разросшимися деревьями. Остатки каменных лестниц, ведущих в никуда, белые глыбы, обрушившиеся со стен и вросшие в землю, довершают картину запустения.

      Впрочем, к античности эти осколки былой роскоши не имеют никакого отношения. Просто лет сто назад здесь, тогда еще в пригороде, любили селиться зажиточные мариупольские греки. Может, от тяги к корням, но скорее – просто от безвкусия, они строили свои дома в античном стиле. Революция смела и богатых греков, и их помпезные жилища. Но и теперь, спустя полвека камень все еще сопротивляется разрушению. Наверное, он помнит своих владельцев, их разговоры о купеческой выгоде, замужестве дочерей и продаже товаров. И голоса давно ушедших из жизни людей все еще звучат в этих воспоминаниях.

      Но для Таньки и Вали эти плиты и обломки дорических колонн –  всего лишь стройматериалы. А Сашка и вовсе о них не задумывается, воспринимая в качестве неотъемлемой части с детства знакомого пейзажа.

      Перескакивая с камня на камень, девушки и их спутник быстро сбегают по тропинке вниз, пересекают Приморский бульвар и оказываются на городском пляже. Народа здесь еще мало: встающие ни свет ни заря пенсионеры (прийти куда бы то ни было раньше них кажется абсолютно невозможным – будь то пляж или базар) да немногочисленные поклонники активного отдыха, выбравшиеся искупаться перед работой.

      – Вода холоднющая! – со зловещей радостью сообщает Сашка, успевший бултыхнуться в море, пока девушки раскладывают подстилки и раздеваются.

      – Идем купаться? – предлагает Вале Танька.

      – Подождем, – вздрагивает Валя от ледяных брызг, которые попали на нее с отряхивающегося Сашки.

      – Что-то ты совсем сегодня злая, – фыркает Танька, которой, должно быть, надоело веселить подругу.

      – Тань, мне поговорить с тобой надо, – неожиданно для себя самой, как будто нырнув с разбегу с головой в ту самую холодную морскую волну, выкладывает Валя.

      – Ты беременна? – округлив глаза, выпаливает Танька.

      – Ух ты! – поражается явно заинтересованный Сашка. – От кого?

      – А ты иди купаться, – строго приказывает парню Танька.

      – Это почему же? Мне тоже интересно, – возмущается тот.

      – Тебе еще рано таким интересоваться, – как-то по-взрослому, почти с материнской ноткой изрекает Танька.

      – Да я больше тебя об этом знаю, – запальчиво и несколько опрометчиво заявляет юноша.

      – Успокойтесь оба, – морщась от раздражения, что ее разговор с подругой как-то сразу пошел не туда, приобретя окраску некой скандальности, предлагает Валя. – Я не беременна. Почему сразу это? Что, у меня других целей нет в жизни? Или я больше ни на что не способна, что ли?

      – Так что случилось? – спрашивает Танька и вновь шикает на Сашку: – В море, я сказала!

      – Не пойду! – огрызается Сашка.

      – Да я тебе! – злится Танька.

      – Хочет – пусть остается, – снова морщится Валя. – Я просто