Между любовью и любовью. Галина Лавецкая

публики Алик с Викой выглядели странно. Они топтались на месте, крепко прижавшись друг к другу, лица их были напряжены. Алик резко дернул ее за руку.

      – Пошли отсюда! Нам нужно поговорить, – и стал выбираться из толпы, ведя за собой Вику. Она делала вид, что вырывается, и он опять крепко сжал ей руку. Вышли из зала, и Алик побежал вниз по лестнице. Вика, боясь споткнуться на высоких каблуках, уже сама вцепилась в его рукав.

      – Послушай, куда ты меня тащишь? Что ты привязался? Ну, о чем нам говорить? Бред какой-то!

      Миновали один пролет, и Алик свернул в пустое полутемное фойе Малого зала. По случаю банкета никаких мероприятий в этот вечер не было.

      – Вика, давай поговорим спокойно. Просто как старые друзья. Садись.

      – Ну и о чем ты хочешь говорить? – насмешливо спросила она, садясь в кресло. – Обсудим светские новости?

      – Можно и новости. Давно не виделись, хочется узнать, как у тебя дела. Что нового, кроме романа с этим актеришкой. Говорят, ты что-то пишешь? Для «Детской» или наконец что-то стоящее начала?

      – Да так, ерунда. Любовная лирика. Новые чувства, знаешь ли, вдохновляют на поэзию.

      – Да неужели? – оживился Алик. – Любопытно было бы послушать.

      – Как-нибудь в другой раз. Нет настроения.

      – И все-таки, Викусь, хоть что-нибудь, чтобы иметь представление. Ты знаешь – я ценитель, может, подскажу или посоветую…

      – Да ради бога… – в голове Вики стала звонко отстукивать бессмысленная рифма, и она, в упор глядя на Алика, отчеканила:

      О, мой Арман! От счастья пьян!

      Ты – мой дурман, ты – мой изъян!

      Кругом туман! Уйди, Арман!

      Ведь наш роман – сплошной обман.

      Алик растерянно смотрел на нее, а Вика, как ни в чем не бывало, продолжала:

      – Вот такой цикл стихов. Называется «К Арману». Думаю издать отдельной книжкой. Что скажешь? Как ценитель…

      Алик молчал, и Вика, глядя на него, не выдержала и расхохоталась.

      – Издеваешься? – спросил он. – Викусины штучки… – Но видя, как заливается Вика, тоже рассмеялся.

      – Ну, давай на этой веселой ноте и закончим наш бессмысленный разговор. Вернемся к своим спутникам и продолжим веселье. – Вика встала.

      – Нет. Никуда мы не вернемся, – Алик обхватил ее за плечи и привлек к себе. – Викуся, девочка моя любимая, давай уйдем отсюда. Не нужен тебе этот Валька. Ну, поверь мне, все это бред какой-то! Ты не представляешь, как мне плохо было все это время, а ты еще решила добить меня. Ведь я люблю тебя! Ты даже представить не можешь, как я люблю тебя, Викуся!

      Он покрывал лицо Вики поцелуями, и все одиночество, боль, горечь потери растворились без остатка в этих поцелуях, в кольце этих рук. Она опять была счастлива.

      – Викусь, поедем ко мне. Ну, пожалуйста!

      И они уже бежали вниз по лестнице.

      – А сумка моя? – вдруг спохватилась Вика.

      – Да Бог с ней, Томка заберет.

      – Нет, у меня там ключи от дома. Подожди, я поднимусь за сумкой и приду.

      – Нет, стой здесь, – Алик подошел к телефону,