Лучшая фантастика XXI века (сборник). Кори Доктороу

фонда «Помощь людям».

      На второй странице и на третьей я держу основные новости – подборку «Майлстоуна», «Бангкок пост», «Пномпень экспресс» – новости, отмеченные редакторами. Однако закончив с собственной подборкой, я зачастую не успеваю просмотреть заголовки этих серьезных новостей, отобранных редакторами для мифического среднестатистического читателя.

      В любом случае, мне лучше знать, что именно я хочу прочесть, и благодаря ключевым словам и тэгам я могу откапывать истории и обсуждения, которые новостному агентству и в голову не придет посоветовать. Пусть я не в силах заглянуть в саму черную дыру, но мне удается скользить по краю и по нему предсказывать новости.

      Я ищу такие тэги: Вьентьян, Лаос, Лао, Кхамсинг, дружба Китая с Лаосом, Корат, Золотой треугольник, независимость хмонгов, Лаосская НДР, имя моего отца… Лишь лаосцы, сбежавшие от мартовских чисток, читают эти блоги. Совсем как в те времена, когда мы жили в столице. Блоги – это слухи, которые мы шепотом передавали друг другу. Теперь мы публикуем наши перешептывания в Сети и создаем подписки вместо подпольных кофейных групп, но суть остается прежней. Это семья, та, что у нас осталась.

      Водоворот даже не замечает лаосские тэги. Они цвели ярко, но недолго, пока студенты-партизаны продолжали загружать информацию со своих телефонов – пылающие, кошмарные фотографии. Однако потом телефонную связь отключили, страна провалилась в черную дыру, и остались только мы, крошечная сеть за пределами нашей родины.

      Мое внимание привлекает заголовок в «Джамбо блог». Я открываю сайт, и на планшете вспыхивает цветное изображение трехколесного такси моего детства. Я часто захожу сюда. Здесь спокойно.

      «Друг Лао» пишет, что некоторые люди, может, даже целая семья, переплыли Меконг и добрались до Таиланда. Он не уверен, приняли ли их как беженцев или отправили обратно.

      Это неофициальная новость. Скорее идея новости. «СомПаБой» не верит, но «Кхамчанх» возражает, что это правда, что он слышал это от человека, чья сестра замужем за исанским пограничником из тайской армии. Поэтому мы цепляемся за соломинку. Надеемся. Строим предположения, откуда эти люди, гадаем, не могли ли, вопреки всему, среди них быть наши родственники: брат, сестра, кузина, отец…

      Час спустя я закрываю планшет. Нет смысла читать дальше. Это лишь бередит воспоминания. Глупо тревожиться о прошлом. Лаосской ПДР больше нет. Мечтать о том, чтобы все было иначе, – только растравлять рану.

* * *

      Портье за регистрационной стойкой «Новотела» ждет меня. Служащий отеля с ключом провожает меня до частного лифта, и тот возносит нас в затянутые смогом небеса. Двери открываются в маленькую переднюю с крепкой дверью из красного дерева. Служащий заходит обратно в лифт и уезжает, а я остаюсь в этом странном шлюзе. По-видимому, охрана Кулаап изучает меня.

      Дверь из красного дерева открывается, и улыбающийся чернокожий мужчина – на сорок сантиметров выше меня, с мускулами, которые