Француженки не заедают слезы шоколадом. Лора Флоранд

рука легла на сердце и сильно сжала его. Патрик выпрямился и отстранился, усмехнувшись.

      – Ладно. Значит, тебя уже пригласили. Идем к австралийцам?

* * *

      – Кое-кто никак не научится прилично вести себя, – усмехнулся Эрве, когда Патрик опустился на стул между ним и Сарой. – Ты что, не можешь не флиртовать с каждой женщиной, которая входит в кухни? Или пытаешься опять заставить Люка поколотить тебя?

      – Да, видно, я попал в порочный круг, – мрачно согласился Патрик, наливая пиво в стакан Сары и в то же время пытаясь вспомнить, когда это он флиртовал. Он не мог заставить свой ум заглянуть в прошлое дальше того момента, когда Сара сказала: «Я ненавижу тебя». Эти слова, выражение ее глаз, напряжение в ее теле крутились в его голове снова и снова.

      Эрве фыркнул:

      – Ты даже не можешь вспомнить? Флирт происходит сам собой?

      Ну, да. Как еще он мог бы вводить людей в заблуждение относительно своих истинных желаний, если бы не флиртовал без разбора? Вдобавок кто-то же просто обязан оторвать их шеф-повара от поглотившей его работы и убедиться, что Люк не потеряет женщину, по которой сходит с ума, только потому, что идиот.

      – Я стараюсь отдавать себя людям, – скромно сказал Патрик, поглаживая собственную руку, будто драгоценность. – Делиться сокровищем.

      Парни засмеялись. Сара покрутила в руках свое пиво и слегка оттолкнула его от себя.

      Черт возьми, он и этот жест понял превратно.

      – Кроме того, Люк меня уже достал, – сказал он небрежно. – Уж извините.

      Патрик искоса взглянул на Сару. Она ни орешков не ела, ни пива не пила. И не смотрела на него.

      Потому что ненавидела его, oui[37].

      Патрику захотелось взять ее ненависть, как огненно-горячую карамельную массу, и руками преодолеть ее упрямое сопротивление. Ему было бы совершенно наплевать на пузыри от ожогов на руках; он превратит эту ненависть во что захочет. Превратит. Во что захочет.

      – Ты пытаешься заставить его уволить тебя? – догадался Эрве. – Чтобы не принимать решение самому?

      – Точно. – Патрик уверенно постучал пальцем по столу. – И совсем хорошо, если у меня это получится до Дня святого Валентина. Учитывая то, как быстро Люк теряет остатки рассудка, мне придется ругаться и отстаивать собственное меню, в котором уж точно не будет этих его дерьмовых сердечек.

      Грегори усмехнулся:

      – Конечно, сделай из шоколада свои, собери в гигантский букет и раздавай по одному каждой женщине, которая пройдет мимо. Это будет уж точно в твоем духе.

      Патрик на миг задумался и решил, что чертовски опасно делать подобное с его сердцем – отдавать его каждой женщине, которая захочет поиграть с ним. Надо осторожнее выбирать, в чьи руки вкладываешь то, что важно для тебя. Женщина не должна знать, что именно важно для тебя.

      Чтобы она не использовала это во вред тебе.

      Вот черт, а если она, например, была бы честной, серьезной, внимательной, и ты мог бы доверить ей то, что важно для тебя, но при этом должен был дать ей

37

Oui – да (фр.).