Европа. Борьба за господство. Брендан Симмс

штаты и обрести тем самым народную поддержку. Король отказался, возможно, из страха, что тем самым откроет ящик Пандоры. На тот момент политическое участие по-прежнему ограничивалось законотворческими функциями парламента, который обладал правом вводить или отвергать новые налоги.[228]

      Последствия стратегической катастрофы 1680-х годов для Османской империи были воистину драматическими. Когда в 1686 году Буда сдалась имперцам, «ударная волна», вызванная этим событием, вскоре докатилась до Константинополя. В результате бунта янычар был низложен Мехмед IV, и на трон взошел его брат Сулейман II. Великого визиря казнили. В этом отношении у Мехмеда и Якова II была одинаковая судьба: оба они пострадали из-за ошибок во внешней политике. В ходе войны за испанское наследство Османская империя придерживалась нейтралитета. Воспоминания о поражениях при Вене и Зенте были еще слишком свежими. При этом турки восприняли договор в Карловице не как залог мирного сосуществования с христианской Европой, а как перемирие, во время которого Османская империя получила возможность перевести дух и подготовиться к новому наступлению. Теологическое обоснование они нашли в худайбии, договоре, который пророк Мухаммед некогда заключил с мекканцами.[229] Это была чрезвычайно рискованная внутренняя политика, и не удивительно, что султан Мустафа II, который вскоре наследовал Сулейману II, перенес столицу в Эдирне, чтобы скрыть от населения условия Карловицкого договора. В 1703 году янычары подняли новое восстание в Константинополе, частично из-за местных злоупотреблений, наподобие задержек жалованья, но в основном из-за недовольства «пораженческой» внешней политикой. Султана Мустафу обвиняли не только в праздности и коррупции (эти явления были «исконно» присущи двору султана), но и в том, что он отдал врагам земли, принадлежавшие «дому ислама». Султана в итоге свергли, и его сменил на троне Ахмед III.

      В 1707 году Карл XII наконец ушел из Саксонии, и две войны, казалось, готовые «слиться» в общеевропейскую, снова пошли каждая своим курсом. «Великий альянс» старался продлить долгую череду побед, которыми он наслаждался с 1704 года, и наконец покончить с французами. Победы над Людовиком в Германии, Фландрии и на Паданской равнине, впрочем, вовсе не гарантировали, что противник не окажет упорного сопротивления у себя дома. Император не смог уговорить большинство германских князей продолжить войну и вернуть в империю Эльзас и Лотарингию, чтобы создать «имперский барьер» для сдерживания экспансионистских амбиций Франции. Князья не верили заверениям Йозефа, что в Италии он ведет имперскую, а не собственную войну; повторялась ситуация с Максимилианом в 1500-х годах и с его преемниками. Не удалось даже достичь согласия с воинственными британцами и голландцами, среди которых звучали голоса, призывавшие заключить компромиссный мир с Людовиком. Война как бы застыла. В 1707 году войско эрцгерцога Карла в Испании потерпело сокрушительное поражение при Альмансе, что спровоцировало

228

Albert N. Hamscher, The Parlement of Paris after the Fronde, 1653–1673 (Pittsburgh, 1976), pp. 89–90, 122–3 and 198.

229

Имеется в виду Худайбийский мирный договор (март 628 г.), по которому сторонники Мухаммеда заключили мир с курайшитами, владевшими Меккой, и получили возможность совершать священное паломничество (хадж). Примеч. ред.