Мятежный лорд. Виктория Балашова

о своем…

      – …почти не сплю, и память стала совсем плохая, – донеслось до его ушей. – Рассеянный стал. Ночью не сплю или сплю крайне плохо.

      – Что говорят врачи?

      – У них одно лечение: кровь пустить, пиявки, слабительное. Сами знаете, дорогой Джордж. Помните вашего доктора, Полидори? Его страсть к кровопусканию, должно быть, подтолкнула больную фантазию несчастного. «Вампир» имеет грандиозный успех. Доктор умер, приняв яд. Интересная история, не находите? – Хобхаус не любил Полидори и, несмотря на плохую память, о враче Байрона помнил в подробностях.

      – Он умер, Джон, оставьте его в покое. Что до вампиров, то я верю в их существование, равно как и в существование других потусторонних сил. Эх, нет здесь Трелони! Он бы сейчас рассказал историю из своих морских приключений, уверяю вас. Вот уж кто, если бы взялся за перо, превзошел бы Полидори во стократ! – Джордж усмехнулся. – Вам ночью никто не видится? Может, вам не дают спать привидения вашего имения?

      – Ой, не шутите, мой друг! Когда у вас пропадет сон, вам будет не до смеха. Короче говоря, – Хобхаус покряхтел, – позвольте, мой друг, я сниму сюртук. Как жарко в Италии! Как вы переносите эту жару? Да… Поехали в Кельн. Цены за лошадей ниже, чем в Нидерландах, но грязно. Посмотрел дом, где жил Рубенс.

      Путешествие продолжилось в Бонне, где было «сравнительно чисто и спокойно» и где компания полюбовалась на прекрасные виды. В Бингене они имели сложности с переменой лошадей, отчего слегка задержались. Потом на пути был Майнц, в котором Джон насчитал четыре тысячи прусских солдат и четыре тысячи австрийских. «Вычитал где-то», – лениво подумалось Байрону. Далее они последовали в Мангейм. Продвигаясь вверх по Рейну, Джон метко заметил, что женщины становятся все привлекательнее, и, в отличие от прусских территорий, в тех местах практически отсутствовали попрошайки.

      – Приехали в Гейдельберг. Руины в прекрасном состоянии, дорогой Джордж. Такой красоты я нигде не видел: лучшие руины из всех, поверьте! Затем по якобы самой романтичной дороге Германии поехали в Штутгарт. Шляпы перед нами по дороге снимали куда чаще, чем до того, но милостыню просят люди вполне приличного вида, и им не стыдно! – Хобхаус погрозил пальцем невидимым попрошайкам. – О, мы видели в Штутгарте великого князя Михаила, брата русского царя! Нам показали царские конюшни – великолепные кони! Католиков в городе нет. День походил на любой такой же в Англии: все закрыто, магазины, ярмарки не работают.

      В Тюбингене Хобхаус отметил совершенно расхлябанный вид студентов, «что в принципе характерно для немецких школяров», и вкусные сладости, «которые в принципе вкусны в Германии». В тот момент, когда Джон начал рассуждать о возвышенной местности, где на лугах паслись коровы с колокольчиками на шее и козы, а девушки-крестьянки оказались воспитанными и приятными внешне, в гостиную вошла Тереза. Она улыбалась гостю, но Джордж видел, что она злится. Хоть и редко, но графиня вполне могла закатить грандиозный скандал, если считала нужным. Джордж