Люблю. Целую. Ненавижу. Кэмерон. Юлия Славачевская

скисла? – толкнула меня локтем маленькая веснушчатая Лисса, сидящая рядом со мной на причале, пока остальные мелкие итальянско-англиканские отпрыски пытались поймать рыбу на леску, используя для наживки пиццу.

      – Нужно возвращаться, – тяжело вздохнула я, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от песка. – Мои опекуны уже наверняка волнуются.

      «Опекуны» уже не просто волновались, а должны были стоять на ушах, бровях и всем, что еще у них могло стоять вообще. Разумеется, за исключением того, что было на это действие запрограммировано природой.

      – Марио! – крикнула Лисса. – Сможешь отвезти Ди в отель? Ей срочно надо!

      – Конечно! – махнул рукой паренек, двигаясь в нашу сторону. Взглянул на меня. – Может, еще останешься? Мы собирались костер разжечь…

      – Не могу, – закусила я губу. – Довези меня, пожалуйста, до того места, где подобрал. Дальше я сама дойду, а то тебе попадет от моих опекунов.

      И не просто попадет. Тебя схватят, просветят рентгеном и начнут допрашивать с применением спецсредств, какие страшные тайны я тебе на досуге раскрыла.

      Как узко мыслит обычный секретный агент… Мне что, больше не о чем было с Марио говорить? Только о государственных тайнах?! Или это единственная приемлемая тема обсуждения? Угу. «А сейчас, в промежутке между двумя коктейлями, я расскажу тебе, Марио, страшную тайну – один из очень высокопоставленных и богатых людей любит носить стринги, когда танцует румбу с одним из дежурящих в это время охранников». Фи. Подумаешь, секрет Полишинеля! Его все горничные отелей страны от Вайоминга до Аляски, не считая иностранных пятизвездочных отелей, знают!

      Или что в кабинете у еще одного влиятельного лица есть потайная дверь, ведущая в комнату с кнутами и плетками, в которой он любит развлекаться с дорогими проститутками. И об этом никто-никто не знает, только шепчутся по углам. Ну да… разве что пальцами в него не тычут!

      – Тогда поехали, – грустно улыбнулся юноша, провожая меня к своему старенькому мотоциклу и снова протягивая шлем. Он посмотрел на меня и признался: – Мне бы хотелось, чтобы ты осталась со мной, Ди. – И опять печальная усмешка. – Но ты другая. – Он попытался объяснить: – Ты ведешь себя так странно. Как будто никогда ничего такого не пробовала и не испытывала. Хотя при твоей красоте перед тобой должен лежать весь мир.

      – Он и лежит, Марио, – тихо сказала я, надевая шлем. – Только я не хочу такого мира. – И уселась к нему за спину, уткнувшись лицом в нагретую солнцем и молодым, разгоряченным телом футболку.

      Марио довез меня до места и соскочил с мотоцикла, намереваясь проводить до отеля.

      – Не надо, – мотнула я головой, пряча глаза. – Слишком опасно. – И стянула с себя темно-синюю футболку, сунув ему в руки и натягивая свою приметную испачканную майку. – Спасибо.

      – Оставь себе, – недоуменно уставился на меня паренек. – Как память.

      – Память всегда со мной, – криво улыбнулась я. – Этого никто у меня отнять