Тайна в наследство. Джуд Деверо

к буфету, в ящиках которого разыскал ножи, вилки и матерчатые салфетки. Прибавив к ним скатерть, подсвечники и свечи, он двинулся со своим грузом через кухню, но, увидев, чем занята хозяйка, застыл. Она выкладывала какие-то маленькие аппетитные красные штучки на тарелки с чем-то напоминающим кусочки разделанного цыпленка.

      – Что это? – вырвалось у него.

      – Маринованный виноград. Но если вы не любите…

      – Нет! – выпалил он сорвавшимся голосом и смущенно прокашлялся. – То есть я хотел сказать, что выглядит аппетитно. Мне наверняка понравится. Наверное, это лучший маринованный виноград, какой… в общем, я пойду отнесу все это.

      Оказавшись за дверью кухни, Мэтт завел разговор с самим собой: «Так, Лонгейкр, спокойно! Не выставляй себя на посмешище. – Постелив скатерть на землю, он расставил подсвечники. – Держи себя в руках, не пори горячку. Веди себя пристойно: за кусок печенки ты не продаешься!» И он невольно рассмеялся.

      – Значит, и вы тоже, – сказала Бейли, ставя на скатерть две полные тарелки.

      Мэтт во все глаза уставился на еду: хозяйка приготовила из жареной печенки паштет, намазала его на тосты, увенчала кусочками голубиного мяса и рассыпала вокруг маринованные виноградины. В качестве гарнира предлагался салат, и не какой-нибудь безвкусный, из почти белого латука, какой готовила не только Пэтси, но и весь Кэлберн, а сочный, из темно-зеленых и красных, гладких и курчавых листьев.

      – Что я тоже? – наконец выдавил Мэтт, только теперь сообразив, что стоит на коленях, словно кается.

      – Разговариваете сами с собой.

      – А-а!.. Да, само собой, – кивнул он. Ни один гипнотизер не мог бы похвастаться таким немигающим, пристальным взглядом, который Мэтт вперил в еду.

      – Угощайтесь, – предложила Бейли, усаживаясь напротив и ставя тарелку к себе на колени.

      Медленно, чтобы дрожь в руках была не так заметна, Мэтт взял тарелку, присел на край скатерти и занес над едой вилку. Видя движения своих рук словно в замедленной съемке, Мэтт подцепил вилкой ломтик тоста с печенкой и голубятиной и почти благоговейно положил в рот. Как только во рту распространился восхитительный вкус, Мэтт невольно зажмурился. Божественно. Бесподобно. Невероятно. Никогда в жизни он не пробовал ничего вкуснее.

      Ее тихий смех вернул его к реальности.

      – Нравится? – спросила она.

      – Мммм… – На большее Мэтт сейчас был не способен.

      – Итак, как бы вы на моем месте перестроили этот дом? Пэтси говорила с вами о деньгах и о том, что их у меня в обрез?

      Разговоры о деньгах в такой момент казались Мэтту кощунством, вести их он не мог точно так же, как не мог оторваться от своей тарелки.

      Не дождавшись продолжения, он поднял взгляд и увидел, что Бейли улыбается. Сама она почти не ела.

      – Если хотите, могу принести добавки, – мягко предложила она.

      – Простите, – смутился он. – Просто… – Он не знал, как объяснить, что он уже целый месяц толком ничего не ел.

      – Опротивела жареная рыба, креветки и пицца? – спросила