Святой и грешница. Ульрике Швайкерт

моему любимому мужчине Петеру Шпреману

      Пролог

      Туман расползался над Майном и окутывал крепость Мариенберг, которая только и возвышалась над его вихревыми волнами и наблюдала из темных окон за просторными владениями епископа Иоганна II фон Брунна. Казалось, что и река, и широкая дуга каменного моста исчезли, у подножия горы не видно было и предместья с его тремя монастырями и колокольнями.

      Двое мужчин, споря, тащили тяжелый мешок вверх по береговому склону между незаметными в тумане поленницами дров к воротам в городской стене. Обычно в это время они были закрыты, но под мощным ударом плеча со скрипом растворились.

      – Что ты собираешься делать? – прошептал мужчина пониже и, скривившись, взвалил мешок себе на плечи. – Что мы здесь ищем?

      – Укромное место для нашей ноши. Ты забыл? – проворчал второй.

      – Как такое забудешь? – фыркнул первый и поправил мешок. – Но почему мы не выбросили ее в Майн? Разве это не подходящее место для нее?

      Высокий мужчина, сплюнув на землю, подался вперед по переулку предместья. Он старался идти тихо и осторожно, чтобы вовремя заметить приближение совершавшей обход стражи.

      – Возможно, это и подходящее место, но не то, которое он имел в виду. Он сказал, что она должна исчезнуть – исчезнуть навсегда. И дал абсолютно точные указания по поводу того, как это должно произойти!

      Коротышка старался не отставать и не спотыкаться в темноте.

      – Ты хочешь закопать ее? – спросил он с насмешкой и был очень удивлен, когда его напарник кивнул.

      – Да, мертвым место под землей.

      – Ты хочешь зарыть ее на кладбище? – недоверчиво переспросил низкорослый и посмотрел на возвышающуюся перед ними колокольню церкви Святой Гертруды, но в ответ ничего не услышал.

      Они шли вдоль кладбища, не останавливаясь. Дома, чередующиеся с садами, становились все беднее. Справа от них можно было разглядеть ров реки Кюрнах, а за ним городскую стену, отделяющую предместье Плайхах от старого центра города. И в этот момент низкорослого осенило.

      – Ты собираешься закопать ее среди евреев! Таков был приказ? – прошипел мужчина сквозь зубы. – Должно быть, он ее ненавидел. Иначе милостиво позволил бы похоронить среди виноградников!

      Второй кивнул и велел опустить мешок на землю.

      – Нам следовало бы ее сначала раздеть. К чему рисковать!

      Он снял кинжал с пояса, разрезал мешок и начал грубо срывать одежду. Напарник, ворча, помогал ему:

      – Ты испортишь платье, и мы не сможем его продать.

      – Продать? Идиот! Ты хочешь вырыть себе могилу? Мы сожжем его!

      Прежде чем он услышал возражения в ответ, раздался шум. От церкви приближался свет и доносился звук шагов. Долговязый непристойно выругался и быстренько столкнул обнаженное женское тело вниз по склону, прямо в мутную воду реки Кюрнах. Ни секунды не колеблясь, он схватил одежду и мешок и, пригнувшись, помчался прочь через старое еврейское кладбище. Его напарник последовал за ним. Они добежали до квартала Хаугер и, тяжело дыша, упали в густые заросли в одном из садов. Некоторое время подельники настороженно прислушивались, однако не услышали ничего, что отличалось бы от обычных звуков ночи.

      Низкорослый первым решился нарушить тишину:

      – Думаю, стражники не заметили нас.

      – Надеюсь, что так оно и есть, – ответил второй и выругался.

      – Что будем делать? – неуверенно спросил его напарник, немного помолчав. Куст крапивы обжигал его голые икры.

      – Как что? Вернемся и отчитаемся о выполнении поручения. А получив деньги, постараемся как можно дольше не приближаться к Вюрцбургу.

      – Мы не похороним ее на еврейском кладбище? – уточнил коротышка и отодвинулся от крапивы.

      – Разве ты не видел, что я сбросил ее в Кюрнах? Неужели ты думаешь, что я буду на ощупь искать труп в тине, пока меня не схватит стража и не бросит в одну из башен? Нет! Тело сгниет в тине. Даже если его найдут, к тому времени мы будем далеко отсюда. Мы сделали свое дело и заслужили вознаграждение.

      – То есть ты не собираешься рассказать о нашем… э-э-э… промахе?

      – Ты считаешь меня придурком? – прошипел долговязый. – Я жив и, как и ты, хотел бы еще какое-то время наслаждаться этим! Так и будет, если мы не поведем себя как идиоты.

      – Да поможет нам святой Килиан! – вздохнул низкорослый и перекрестился.

      Его напарник ухмыльнулся:

      – С каких пор святой Килиан стал покровителем бездельников и убийц?

      – Я не убийца! – возразил низкорослый. – И ты тоже.

      – Нет, не убийца, – согласился долговязый, когда они выходили из города через неохраняемые ворота. – Иной раз это можно поручить и приличным людям.

      Коротышка еще раз обернулся в сторону старого еврейского кладбища, перекрестился и прошептал:

      – Река Кюрнах поглотила ее. Пусть Господь будет милостив к ее душе.

      Но