Как молоды мы были. Николай Добронравов

синтетика с пластмассой…

      Храм в элитных эмпиреях

      Возвели в мгновенье ока.

      Ну, а людям, что стареют,

      Все ж без Бога одиноко…

      Рядом выстроились банки.

      Нищета в церковной арке.

      К платной новенькой стоянке

      Подъезжают иномарки…

      Заказные злодеянья.

      У братвы все шито-крыто.

      Из Священного Писанья

      «Не убий» давно забыто.

      Травка каверзная тлеет

      В дискотеках хулиганских,

      Где тинейджеры наглеют

      И поют не по-христиански.

      Трудно даже Бога ради

      Отличить мужчин от женщин.

      На всеобщем плац-параде

      Храмов больше. Веры меньше.

      А в деревне Божьи служки

      Мир подлунный покидают.

      Тропка к старенькой церквушке

      Зарастает, зарастает…

      Там была она, святая,

      Лишь одна на всю округу.

      Ноги бóсые сбивая,

      К церкви люди шли, как к другу.

      Жили бедно и убого,

      Да боялись слова злого.

      Сколько было веры в Бога,

      Своего, не подкидного!

      Паства выглядит устало

      На ступеньках новой эры.

      Храмов, правда, больше стало.

      Веры меньше. Веры… Веры…

      «С православной верою предки наши выжили…»

      С православной верою предки наши выжили.

      Строили Московию по закону Божьему —

      почитать родителей, не обидеть ближнего…

      В сумерки ненастные ждали дня погожего.

      Были дни непраздные и года – рабочие.

      Были озарения. Подвиги. Открытия.

      Только звезд с легендами из себя не корчили.

      Были и у гениев – скромные обители.

      Не гнушались стиркою. Знамо: надо пол мести.

      Знамо: жить по совести. А рубли – не главное.

      Надобно детей своих уберечь от подлости.

      Песня наша главная – вера православная.

      Правду-матку резали. Эх, малина-мáлина!

      О судьбе монархии споры бесполезные.

      Верили болезные в Ленина и Сталина,

      а потом в прославленных новомодных бездарей.

      Этих «солнц» затмения нам сердца не трогали.

      Жизнь была поэзией русскою олунена.

      Верили товарищам Пушкину и Гоголю.

      Верилось и Чехову, Куприну и Бунину.

      Нынче этих классиков, словно мусор, вымели.

      «Я тебя печатаю. После – будешь ты меня!»

      Классиков из классов хороводом вывели.

      Век словесность русскую на компьютер выменял.

      Время наше тяжкое. Место наше гиблое.

      Криминальных подлостей сто восьмая серия…

      Предано Евангелье. Блогер вместо Библии.

      Колдунам-безбожникам господа поверили.

      Торговать нам велено и дружить с Мамоною.

      Олигархов слушаться. И целует женщина

      не икону с крестиком, а гроши зеленые.

      С выстрелами подлыми молодость обвенчана.

      Мало нашей вере в верности поклявшихся.

      Мало тех, чье сердце нашей правде отдано.

      Мало