Фата для церковной мышки. Галина Полынская

утвердиться на новом рабочем месте.

      В офисе этажом выше вовсю шла кипучая деятельность по переселению, а Тая целиком и полностью погрузилась в содержимое стеллажа, где громоздились коробки со старыми номерами. Ни крики Конякина, ни народная толчея – ничто не могло оторвать ее от поисков номера с певицей Аидой. Я не стала ей мешать, у меня своих дел был не початый край. Отсоединив процессор от монитора, я поспешила на выход.

      – За каждым остается закрепленным тот же самый цветок, что был здесь! – неслись в след конякинские распоряжения.

      У нас каждый, даже наш разудалый художник был ответственен за какое-нибудь растение, или как называл это Влад – шефствовал над одним зеленым горшколицом. Моим горшколицом был длинный кривой кактус неприличной формы, который я исправно поливала отстоянной водичкой, в надежде, что он когда-нибудь зацветет.

      Я устанавливала процессор на столе, когда вошел Влад с двумя коробками.

      – Сена, хочешь скажу невероятное?

      – Валяй.

      – Конякин помогает Тае что-то искать в стеллажах. Все в шоке и считают это началом большого и светлого чувства.

      – Прекрати, пожалуйста, ерундить, может он хочет, чтобы она поскорее нашла что ей нужно и умелась из редакции. И вообще, пойдем, перекурим, а?

      – Пойдем.

      Он бухнул коробки на соседний стол, и мы отправились в курилку.

      – Слушай, Сена, – Влад дал прикурить мне и закурил сам, – у Таисии что, действительно серьезный жених появился?

      Я знала, что Тая ни за что мне не простит, если я скажу ему правду, поэтому честно призналась:

      – Не хочу рассказывать, все-таки это Тайкина личная жизнь, хочешь, спроси у нее сам.

      – У, видать серьезны дела, раз так, – покачал головой Влад. – Ты его хоть видела?

      – Не искушай меня. Все, больше не спрашивай ничего. Лучше скажи, в закуток влезет стол с Тиной Олеговной?

      – Не, Тина будет сидеть с нами, мы уже художника решили в каморку засунуть, Иловайский там как раз мастерскую себе оборудует.

      А я-то уже понадеялась, что Олеговна со своими цепкими, все подмечающими глазками свалит с горизонта и можно будет не трястись при каждом опоздании, ожидая, что эта грымза нажалуется Конякину.

      – Влад, – я затушила окурок о край железной урны, – подари мне кольцо, а?

      – Какое?

      – В нос. Которое на палец надевают, разумеется. Понимаешь, мне никто никогда колец не дарил, хочется, чтоб подарили, хотя бы ты.

      – Хорошо, – послушно кивнул он, – подарю.

      Я только безнадежно махнула рукой, откуда у него деньги?

      Накурившись, мы продолжили свой переезд, предстояло перетащить еще кучу коробок, бумаг, да рассортировать все это на новом месте, чтобы не путаться. Без особого энтузиазма вернулись мы с Владом в свой старый офис. У окна стояла Тая и внимательно рассматривала газетный разворот. Конякин, кряхтя, пытался вытащить с нижней полки стеллажа здоровенную распухшую от нужных и не нужных бумаг коробку.

      – Нашла? – заглянула