Сёгун. Джеймс Клавелл

потея от жары и страха.

      Спилберген вглядывался в лица. Он повернулся к Блэкторну:

      – Почему, почему они не трогают тебя? А? Почему?

      Глаза открылись, они были холодны как лед.

      – Говорю в последний раз: не знаю.

      – Это нечестно. Нечестно.

      Блэкторн вернулся к своим мыслям: «Должен быть способ вырваться отсюда. Должен быть способ попасть на корабль. Этот негодяй убьет нас всех в конце концов. Это так же верно, как то, что Полярная звезда существует. Времени немного, и меня решили не трогать, потому что они что-то замышляют против меня».

      Когда закрылся лаз в погреб, все посмотрели на него и кто-то сказал:

      – Что мы будем делать?

      – Я не знаю.

      – Почему вас оставили в покое?

      – Не знаю.

      – Бог помогает нам, – простонал кто-то.

      – Надо навести здесь порядок, – приказал он. – Уберите грязь.

      – Но нет даже веника и…

      – Убирай руками!

      Все подчинились его приказу, а он помогал и как мог почистил генерал-капитана.

      – Вот теперь вам будет лучше.

      – Как? Как мы должны кого-то выбрать? – спросил Спилберген.

      – Не будем выбирать. Мы будем драться с ними.

      – Чем драться?

      – А вы собираетесь покорно идти на заклание? Да?

      – Не будьте глупцами – я им не нужен.

      – Почему? – спросил Винк.

      – Я генерал-капитан.

      – Мое почтение, господин, – ухмыльнулся Винк. – Может быть, вам следует вызваться добровольно? Вот место для добровольца.

      – Очень хорошее предложение, – подхватил Питерзон. – Я буду вторым, ради бога.

      Все сразу согласились, и каждый подумал: «Господи Боже, кто-нибудь, кроме меня».

      Спилберген уже был готов взорваться и отдать приказ, но умолк под суровыми взглядами и потупился, чувствуя тошноту. Потом выдавил из себя:

      – Нет. Это будет неправильно… по отношению к добровольцу. У каждого должен быть шанс. Соломинки, одна короче остальных. Мы отдадим себя в руки Божьи. Капитан, держи соломинки.

      – Я не собираюсь в этом участвовать. Говорю, мы должны бороться.

      – Они убьют нас всех. Вы слышали, что сказал самурай: нам сохранили жизнь – всем, за исключением одного. – Спилберген вытер пот с лица, согнав рой мух, который тут же уселся обратно. – Дайте мне воды. Лучше умереть кому-нибудь одному, чем нам всем.

      Ван Некк опустил тыквенную фляжку в бочку и подал ее Спилбергену.

      – Нас десять человек. Включая тебя, Паулюс. Хорошие шансы.

      – Очень хорошие, если ты не участвуешь. – Винк взглянул на Блэкторна. – Что мы можем против мечей?

      – Ты кротко пойдешь в лапы к палачу, если вытащишь короткую соломинку?

      – Не знаю.

      Ван Некк сказал:

      – Мы будем тащить жребий. Пусть нас рассудит Бог.

      – Бедный Бог! – вспыхнул Блэкторн. – Должен нести ответ за людскую глупость.

      – Как еще выбрать? – крикнул кто-то.

      – Мы