Лоботомия. Роман. Анжелика Сергеевна Лавицкая

на улице не даёт хиус* и снег, руки замерзают так, будто их режут стеклом, прячу их в карманы пуховика и шагаю к дому.

      Многоэтажка серая, с облупленными стенами, точнее – из нее выпадает белая мозаика или какое-то стекло в виде маленьких квадратиков, мне неизвестно, что это.

      В подъезде хоть и тепло, с недавнего времени, но всё равно пахнет сыростью, как в подвале, свет уже поспешили выключить, потому серые тона всё ещё режут по глазам. Около почтовых ящиков доска объявлений. Посмотрим, не обещают ли что-нибудь отключить.

      «Уважаемые соседи! Если вы на своем балконе обнаружите змею, огромная просьба: не бить её, не кидать в нее стулья, не хвататься за топор и не вызывать МЧС!»

      Весело. Мне хотелось бы верить, что это – чья-то шутка, но в этом объявлении указан номер телефона, по которому следует звонить в случае обнаружения в своем жилище змеи, и номер квартиры, в который следует отнести змею. А если она ядовитая? Что за соседи мне достались?!

      «ЗМЕЯ НЕ ЯДОВИТАЯ! Всем добра!»

      На этих строчках облегченно выдыхаю. Такую информацию нужно давать сразу, в начале объявления, а не в конце! А такого соседа к нам, в отделение, рядом с той бабушкой, которая теперь на Сенькиной кровати с ума сходит.

      Убедившись, что ничего не отключат и не начнут никакой ремонт, иду к своей двери, она напротив доски.

      Вот и мой дом, моя крепость. Мне радуется мой пёс Фимка, заходится на визг. Все мои мечты о том, что немедленно лягу спать, разбиваются об этот радостный визг. Гулять, ему нужно гулять, а мне хочется спать.

      – Сейчас. Сейчас пойдем, дай только пакет разобрать. Ищи ошейник. – Он у меня умный, ждёт утра, пока я не приду с дежурства или не проснусь, сам знает, когда ему нужно гулять, сам залезет в ванну, чтобы я его вымыла – всё вытерпит. Такая верная собака, а я ему сегодня даже колбасы у Инги не спросила просроченной.

      Когда забирала его у Ольки, ещё щенком, она говорила, что он будет пуделем, но что-то пошло не так – лохматый, кудрявый, но не пудель.

      Устало опускаюсь на табуретку и закуриваю, облокотив голову на руку. Фимка смотрит прямо в глаза своими блестящими большими черными глазами, в которые лезет его белая шерсть, нужно его подстричь. Он держит в зубах ошейник и поскуливает, напоминая о том, что нам нужно идти. Выдыхаю дым, если честно, мне ничего не хочется.

      – Сейчас пойдем, – снова обещаю ему и поднимаюсь через силу, чтобы надеть на него ошейник и выйти во двор.

      Не вовремя начинает звонить телефон.

      – Соня, ты в сеть-то выйдешь? – если бы через телефон можно было бить, он получил бы по плечу, точно по плечу.

      – Софья! Сколько можно говорить! – наигранно вскипаю от злости, по-настоящему злиться на Димку не получается.

      – Ладно, ладно! Выходи, давай! – он смеется. Он выспался, а я нет. Этот кусок жира спал всю ночь, нажравшись перед сном.

      – Полчаса