Объединяя времена. Валерий Красовский

разговор.

      – Не обижайся! Я пошутил. Так, вот. Меня не отпускали. За плечами у меня была партийная академия. Вся родословная рабоче-крестьянская. Но чем глубже я изучал историю, труды основоположников и чем тщательнее сопоставлял постулаты с реальностью, тем больше у меня появлялось вопросов и сомнений. Кстати, ты беспартийный?

      – Да. Мне еще можно несколько месяцев побыть комсомольцем.

      – А ты походи на открытые партийные собрания, послушай. Потом определишься. Скажи, с какими трудами Ленина знаком?

      – Наш вуз из-за обилия идеологических дисциплин в шутку называли «Институтом марксизма-ленинизма с медицинским уклоном», поэтому изучение работ классиков входило в обязательную программу. Читал «Государство и революция»…

      – Хорошо остановимся на этой работе. Так что же будет с государством?

      – В перспективе отомрет.

      – А как, по-твоему, человеческое общество усложняется, или упрощается.

      – Это же очевидно. Оно становится более сложным.

      – Не только более сложным механизмом, но и более опасным, непредсказуемым в своих переменах. Оно интегрируется, требует соответствующих механизмов регуляции. Получается, что государственные институты должны развиваться, а не отмирать. Ленин гениальный практик, разрушивший одно государство, чтобы на его месте построить другое, в котором отмирание не предусматривалось, по крайней мере, в столетней перспективе по Владимиру Маяковскому. Давай-ка организуй по чашечке кофе, а коньячок оставь для другого раза.

      За окнами посвистывал ветер, шуршала снежная крупа.

      – Вот кофе, – Игнат пододвинул чашку Хлебникову и поставил рядом тарелку с печеньем.

      – Разделяй и властвуй! Слышал о таком принципе?

      – Да, им пользуются правители с древних времен. Римляне, британцы в Индии…

      – Это стратегия прихода к власти и ее последующего удержания. Владеть этим приемом может только личность искусная, образованная, знающая историю, политическую науку и человеческую психологию. Вначале нужно было породить недоверие к царскому правлению в «монолите» племен и народностей, а затем, придя к власти, поддерживать взаимное недоверие и разобщенность. Владимир Ильич убедительностью своих трудов возбудил ненависть между богатыми и бедными. Но для победы этого было мало. Плюс вражда между верующими и атеистами – это уже кое-что. И, наконец, национальный порыв сделал свое дело. Империя рухнула.

      – Ну, а дальше.

      – Дело в том, что большевики были большинством только на известном съезде, но не в народном представительстве. Командовать большинством народа меньшинство может только репрессивными способами и древним принципом «разделяй и властвуй». А перед страной и властью в то время стояла задача выживания, и цена человеческой жизни отошла на второй план.

      – А как же индустриализация, коллективизация, культурная революция? Ведь был же пафос, порыв! Вера в светлое будущее.

      – Конечно же, был, иначе мы бы здесь сейчас не философствовали.

      – Нам