Объединяя времена. Валерий Красовский

и заместитель главного куда-то выехали.

      – А как до этого оперировал?

      – С медсестрой.

      – Ну, так и продолжай! Прислать на помощь никого не могу. Все заняты. Попробуй холод на живот и стрептомицин внутримышечно. Может, приступ купируется. Все пока.

      В трубке послышались короткие гудки.

      Резиновый пузырь со льдом через тканевую прокладку Игнат решил попробовать, а от введения антибиотиков отказался. Одновременно сказал сестре готовиться на операцию. Симптоматика воспалительного процесса у больной нарастала. Когда биксы с материалом принесли из автоклавной комнаты, и был накрыт стерильный стол, больную подали в операционную. С помощью первой простыни подняли и зафиксировали молочные железы, первую жировую складку приподняли еще одной простыней, очередная простыня зафиксировала вторую жировую складку, третья расправилась. После этого открылось взору операционное поле. Обработав кожу и сделав местную анестезию, Камский произвел разрез достаточного размера для манипуляций. Для разведения краев раны пришлось использовать специальный расширитель, как при лапаротомии. Кожа оказалась тоненькой, а подкожный жировой слой был по толщине более десяти сантиметров. Мышцы брюшной стенки оказались дряблые и легко разошлись под пальцами. Жировой слой перед брюшиной был около трех сантиметров. К радости Артема червеобразный отросток находился в типичном месте и вольготно возлежал на петлях кишечника такой же тучный, как его хозяйка. Брыжейка отростка, представлявшая собой также особый жировой слой, от наложения зажима просто расслаивалась, как под ножницами. Удаление отростка было типичным. Обеспечив гемостаз, Камский послойно ушил рану.

      В приемном отделении уже находился мальчик пяти лет, но почему-то без родителей. У него тоже болел живот, была рвота, язык сухой. Анализ крови показал повышенное содержание лейкоцитов. При осмотре диагноз острого аппендицита не вызывал сомнений. Масочный наркоз эфиром дала опытная пожилая медсестра. Поддержав мальчика, пока миновала стадия возбуждения, Камский ушел мыть руки. Затем облачившись в стерильный халат и хирургические перчатки, приступил к делу. Отросток был на стадии гангренозного воспаления, но удалился легко, так как лежал поверхностно. В день выписки мальчика забрала бабушка. Родители почему-то так его ни разу и не навестили.

      Примерно дней через десять самостоятельной работы Камского к нему нагрянул главный хирург области. Он внимательно ознакомился с ведением историй болезни, осмотрел всех больных. Особенно впечатлила его пациентка с избыточным весом. Увидев на перевязке, что ее рана зажила первично ревизор, не скрывал своего удивления. На прощание сказал спасибо, пожал руку молодому хирургу и уехал.

      – Игнат Павлович, идемте перевязки делать! – услышал он голос медсестры, работавшей в перевязочной.

      Для удаления омертвевших тканей на кистях рук подали старика Аркадия Трофимовича,