Жизнь на пути всех зол. Взгляд на историю Румынии и Молдавии. Сергей Демьянов

Грозном и при правившем в начале 17 века другом любителе казней и конфискаций Штефане Томше, многие из заговорщиков и их потомков с тоской вспомнили о предложенном немецким греком проекте либеральной конституции.

      Авантюра Якоба обозначила и начало нового явления в жизни Валахии и Молдавии – прибытия большого количества греков, постепенно занявших важные позиции в двух княжествах. Большинство из них приезжало не из Европы, а из Османской империи, в состав которой входила и сама Греция. Молдавия и Валахия всегда были тесно связаны с восточносредиземноморским миром узами религии. Их церкви управлялись из Константинополя, так что греки не раз занимали в них важные позиции. А в 16 веке исход в румынские земли стал для греков компромиссным решением мучивших их самих проблем.

      Борьба Византии и других греческих государств против турецкой агрессии была давно проиграна, могущество Османской империи не оставляло надежд на близкое освобождение. В отличие от болгар или сербов, греки слишком давно и глубоко приобщились к цивилизации, чтобы их могла удовлетворить роль покорных крестьян или бродящих по диким горам разбойников. Поэтому они отчаянно рвались если не в закрытые для христиан высшие, то хотя бы в средние эшелоны османского общества, добиваясь для себя материального благополучия и хотя бы минимальной свободы.

      Валахия и Молдавия – православные вассалы Турции – были идеальным местом для реализации таких планов. Отъезд в эти страны не мог расцениваться как предательство империи, зато греки, пересекая Дунай в северном направлении, получали целый ряд благоприятных возможностей. Они избавлялись от национального и религиозного гнета, а в отношении румын многие из них оказывались в положении господ, потому что прибывали в Дунайские княжества в качестве представителей Турецкой империи или Константинопольской патриархии, либо просто в силу большего богатства и изворотливости. Правда, подобное двойственное положение вещей окончательно оформилось в 18 веке, но предпосылки для этого начали создаваться уже в 16. Более образованные и энергичные, имевшие лучшие связи с турецкими господами греки успешно внедрялись в ряды господствующих классов Валахии и Молдавии, несмотря на стойкую ненависть местных бояр и народа к пришельцам.

      16 век, несомненно, был одним из самых мрачных в румынской истории. При прогрессе обслуживавшего потребности турецкой столицы земледелия, торговля пришла в упадок, а ремесла находились в зачаточном состоянии. Все силы уходили на выполнение обязательств перед Турцией и бесконечную внутреннюю борьбу, так что сейчас в Румынии весьма затруднительно найти памятники того жестокого и бесплодного столетия. Только в начале века был построен помпезный храм в Куртя де Арджеш в Валахии, а в конце – чудесная расписная церковь в монастыре Сучевица в Молдавии.

      Могущество и богатство развратили