Всё, что нужно ей. Екатерина Риз

незнакомых мужика. Хочешь одна спать? Ну, рискни. Только потом не вой.

      Я поёжилась. Обхватила горло рукой, снова на Гришку посмотрела, точнее, окинула взглядом его громоздкое тело, которое заняло почти весь диван, оставив мне местечко у самой стенки.

      – Вот только тронь меня, – грозно шепнула я ему.

      Он не ответил, что-то буркнул себе под нос, нечленораздельное, и перевернулся на бок, ко мне спиной. Это меня более чем устроило. Я осторожно легла, устроившись за широкой мужской спиной, и что самое парадоксальное, почувствовала себя куда спокойнее, чем час назад, укладываясь спать одна. И пусть от Гришки несёт водкой, он нелюбезный пакостник, к тому же, наверняка, будет храпеть, но те двое, совершенно чужих, пугали меня куда больше. Проснулась я, испугавшись собственно неосознанного движения. Я потянулась рукой к мужскому телу рядом, и к счастью, тут же в ужасе распахнула глаза. Обрадовалась, когда поняла, что Гриши рядом со мной уже нет. В комнате светло, душно, а через открытую дверь слышатся мужские голоса. Кажется, гости собрались уезжать. Послышались шаги, и я поторопилась лечь и натянуть на себя одеяло, прикидываясь спящей. В дверях кто-то возник, уставился на меня, а после я услышала негромкий недовольный голос.

      – Гриш, надо что-то решать. Нельзя держать её здесь вечно.

      – Решим. Ты своим делом занимайся.

      Я услышала странный смешок.

      – А я что делаю? Если так дальше пойдёт, мне звание Народного артиста светит.

      – Светит, да? – съязвил Григорий. – Смотри, как бы это звание тебе в глаз не засветило. Или в лоб.

      – Что ж я, дурак совсем? Как сказано, так и делаю. Наше дело маленькое, сам понимаешь.

      – Хватит трепаться. Особенно, при ней.

      – Она спит.

      – Ага. Спит, – проговорил Гриша таким тоном, будто подозревал меня во всех смертных грехах.

      Дверь закрыли, я перевела дыхание, после чего перевернулась на спину, откинув одеяло, в комнате было очень душно.

      Когда мой стражник в комнату вернулся, я так и лежала, мрачно разглядывая потолок. Он увидел, что я не сплю, и усмехнулся.

      – И тебе с добрым утром.

      – Почему я здесь?

      – Тебе популярно объяснить?

      – Да.

      – Поляку эти вопросы будешь задавать. Где он прокололся, что ты столько времени просидела в этой дыре. Чего ты лежишь? Посуды полная раковина. Вставай и за работу.

      – Гриш, меня ведь отпустят?

      – А кому ты нужна?

      Я посмотрела на него.

      – Ты сегодня особенно вредный. Похмелье?

      – Мне сдёрнуть тебя с кровати или к тебе присоединиться? Я могу, не смотря на похмелье.

      С кровати я поторопилась подняться. Одеяло на ней расправила, а сама на Гришку с подозрением косилась, побаиваясь того, что он решит претворить свою угрозу в жизнь.

      Посуду я помыла, не спеша, чувствуя странную свободу действий. Одна была в кухне, дверь на улицу распахнута настежь,