своим материнским сердцем почувствовала, что мне плохо, а может, просто захотела меня увидеть – не знаю. Но она приехала. Мы обнялись, и после недолгих расспросов о моем состоянии она побежала в «Спутник» договариваться с Ираклиичем о моей выписке и возможности несколько дней пожить в местной гостинице. На удивление все вопросы решились положительно! Причем довольно быстро! И уже к вечеру того дня мы в компании с братьями Щербаковыми, Сашкой Купниковым и нашими матерями сидели в одном из номеров местной единственной, но довольно солидной гостиницы «Россия». Мы пили водку и закусывали такими яствами, от которых уже успели отвыкнуть… Хотя ничего сверхординарного в понятии обычного человека. Ну подумаешь, колбаса, ну жареная курица, ну соленые огурчики. Так, ничего особенного. Нам же все это казалось пищей богов. Мы быстро захмелели, и даже моя в принципе не пьющая мама выпила с нами полрюмки водки… После недолгого застолья мы разошлись по своим номерам. Матери устали с дороги, а мы уже отвыкли от спиртного, и лично я просто валился с ног. В гостинице мы жили три дня – это был просто отдых души какой-то. Мы вставали не раньше девяти-десяти. Завтракали, обычно завтрак состоял из бутербродов и чая, заваренного в банке. Затем мы шли гулять по городку. Либо на Балхаш, от гостиницы до озера, оказалось, 7 минут ходьбы. Я расспрашивал о том, как дела дома. А мама расспрашивала меня о моей службе. Обедали мы в столовой гостиницы. А ужин вновь состоял из холодных закусок. Три дня пролетели как один. И к вечеру последнего из них я проводил маму на местную автобусную остановку, и после недолгих проводов она помахала мне рукой из окошка уезжающего автобуса. А я отправился к себе в «Спутник».
И вновь АПиПСА
Я еще несколько дней находился под впечатлением от приезда матери. Вроде бы как в отпуск съездил… До чего же было здорово почувствовать себя гражданским человеком. Элементарно подольше поспать, поесть более или менее человеческой пиши. А тем более пообщаться с самым дорогим человеком – собственной матерью. Но время, как известно, лечит любые раны, и любые впечатления, не только плохие, но и хорошие, по прошествии времени тускнеют и теряют свою остроту. Так и в этом случае, уже через несколько дней все это – и приезд матери, и несколько дней свободы – стало казаться нереальным, каким-то фантастическим сном.
В ансамбле же без моего отсутствия жизнь, как и следовало ожидать, не прекратилась, а даже наоборот, бурно развивалась. Вовсю шли репетиции, и велась подготовка к будущим концертам. И мне пришлось быстро вливаться во всю эту немного суматошную деятельность. Буквально через несколько дней нас организованно сводили в местное ателье, где с нас сняли мерки. Оказывается, ансамблистам положено иметь офицерскую парадную форму. От солдатской она в первую очередь отличалась качеством материала и конечно же покроем. Кроме того, не могло идти и речи о том, чтобы солдатам шили форму на заказ. Форму
