Маг и его кошка. Алина Лис

уставился на что-то за моей спиной. Даже привстал. Я предположил, что к нашим играм присоединился кто-то еще.

      – Сиятельный князь, я прошу слова!

      Я узнал этот голос и не смог удержаться:

      – Привет, Рэндольф, приятель. Рад, что тебе лучше. Извини, встал бы поприветствовать, но немного занят.

      – Говори, – приказал Севрус.

      Фэйри сделал еще несколько шагов и опустился на одно колено у ног князя.

      – Узы Неоплатного долга может снять только судьба.

      Судя по лицу правителя Церы, тому не слишком-то по вкусу пришлись подобные откровения.

      – Это все?

      – Я пришел просить за вашего пленника.

      – О боги, дружище! Это так трогательно, что я почти прослезился.

      Ладно, без шуток – я был удивлен. И действительно тронут, пусть так и не понял мотива этого поступка. Мы не друзья, у него нет передо мной долгов или обязательств. И я отнюдь не старался быть милым во время нашего недолгого общения.

      Фэйри не взглянул в мою сторону, только сердито дернул ухом. Точь-в-точь как конь, когда отгоняет надоедливую муху.

      – Быть вашим клинком – не мое предназначение. В этом нет ничьей вины. Даже тех, кто творил обряды во славу Черной.

      – Он использовал мой клинок без дозволения. Он должен мне.

      – Я знал, что не принадлежу себе. Но я дал свою кровь. И дал бы ее снова, чтобы защитить мир.

      Марций Севрус задумался.

      Я тоже задумался. Больше над тем, как мне повезло, что я не фэйри. Уж лучше маяться в отсутствии предназначения, чем быть предназначенным стать чьей-то вещью.

      – Что ты предлагаешь? – спросил князь.

      – Пока я был без сознания, я видел сон, – медленно сказал фэйри. – Мое предназначение придет за мной, но это случится не скоро. Я останусь вашим клинком, пока не встречу его.

      Хорошо, что я сдержался и не стал влезать со своим мнением. В конце концов, это их высокие отношения, которые мне никогда не понять.

      – А Страж? – медленно спросил Севрус.

      – Предлагаю отпустить Стража восвояси. Где бы ни были эти самые «свояси». Раз уж мы все равно выяснили, что все это – проделки злой судьбы и я здесь совершенно ни при чем.

      Рэндольф нахмурился:

      – Он должен вам. Пусть даст зарок на долг.

      – В рамках разумного, – тут же вставил я. – Ты правильно сказал, моя вина не так велика. Я не обязан знать, кто чья собственность.

      – Большой долг.

      – Малый.

      – Ты смеешься надо мной?

      – Нет, я торгуюсь. Хорошо, Средний. Это мое последнее слово. Или могу обязаться сделать что-то конкретное. Я вообще предпочитаю определенность абстрактным обещаниям.

      Князь Церы неожиданно усмехнулся:

      – Хорошо. Будет тебе определенность. Страж Элвин, я хочу, чтобы ты нашел и покарал тех, кто пытался призвать Хаос в гробнице Ипполита. И я хочу, чтобы каждый из них узнал перед гибелью, что смерть – кара за нарушение закона в моем домене.

      Удивительно, но его предложение мне даже понравилось. Во-первых, я