На льду. Камилла Гребе

мне так сложно позвонить ему? Словно не хочу, чтобы он знал, что нуждаюсь в нем больше, чем он во мне. Почему мне так важно знать, что он любит меня больше, чем я его? Нельзя вести себя как отчаявшаяся женщина, говорю я себе, нельзя навязываться. Никто не любит навязчивых.

      Но набираю номер.

      Сразу включается автоответчик. Он отключил телефон.

      Я допиваю вино, накрываюсь одеялом и закрываю глаза.

      Прошла неделя, прежде чем Йеспер позвонил и сказал, что хочет вернуть деньги и пригласить меня на ланч, если я согласна.

      Мы встретились в субботу неподалеку от его квартиры в центре, в которой он ночевал, когда задерживался в городе. В ресторане было шумно и многолюдно. Я узнала его с трудом. Он был в джинсах и футболке и выглядел моложе, чем при нашей первой встрече в магазине. Даже держался он по-другому. Ни следа смущения на лице. Прямая спина. Уверенный вид. Он улыбнулся мне.

      – Эмма… – И поцеловал в щеку.

      Я смутилась. Никто не целовал меня в щеку. Даже моя мама. Особенно мама.

      – Привет, – пробормотала я.

      Он окинул меня изучающим взглядом, от которого я смутилась еще больше. Я чувствовала, что должна что-то сказать, чтобы нарушить это неловкое молчание.

      – Как прошло собрание?

      – Хорошо.

      Он улыбнулся.

      У него было странное выражение лица и голодные глаза, словно он смотрел на меня как на аппетитное блюдо. Вся эта ситуация была крайне неловкой.

      – Почему ты пригласил меня на ланч? – вырвалось у меня. Я так смутилась, что не знала, что делать и что говорить.

      – Потому что ты пробудила во мне любопытство, – так же прямо ответил он, не отрывая от меня взгляда.

      Я уставилась на свои новые джинсы, купленные специально перед этим ланчем. Какая глупость. Как будто Йесперу Орре есть дело до того, что носит сотрудница его магазина.

      – Ты обращалась со мной как с равным, – пояснил он.

      Наши глаза встретились. На мгновение мне показалось, что в его взгляде промелькнуло что-то странное, боль или горечь.

      – Равным?

      Он медленно кивнул. Из бара донеслись крики. Я обернулась. По телевизору шел матч «Арсенал» против «Манчестер Юнайтед», и счет только что стал 0:2.

      Йеспер перегнулся через стол. Наши лица оказались рядом. Я ощутила аромат его одеколона и пива, которое он пил. Мне стало не по себе.

      – Когда у человека такая работа, как у меня, – сказал он, – люди редко общаются с ним по-человечески. Большинство – преувеличенно уважительно. А кто-то просто боится. Мало кто честно говорит то, что думает. Это крайне утомительно. Наверху очень одиноко, если ты понимаешь, о чем я. Но ты была честна со мной. Обращалась как с обычным человеком. Я пожала плечами.

      – А разве ты не обычный человек?

      Он рассмеялся и поднес пиво к губам. У него были загорелые руки, покрытые золотистыми волосками.

      – Можешь считать это безумием, но я чувствую, что между нами есть связь. Скажи честно.

      – Что?

      – Ты тоже чувствуешь себя одинокой? Странной? Не похожей на других людей? Чувствуешь,