Ключи к чужим жизням. Лариса Теплякова

читал, читал и заснул, – дополнительно сообщила Жанна Ивановна своим фирменным мурлыкающим тоном. – А теперь он проснулся и хочет ням-ням!

      Марьяне очень хотелось желчно заметить, что Сержика легче убить, чем прокормить, но все же она привычно сдержалась и не стала дерзить Жанне Ивановне. Ей было по-женски немного жаль свою мать. Она мягким голосом, несколько схожим с материнским, ответила нараспев:

      – Нет, мамик, ещё подождите полчасика, я вас позову. А если тебе незатруднительно, то можешь порезать салат.

      Жанна Ивановна молча повертелась несколько минут, рассеянно пожевала веточку укропа и плавно удалилась в свой мирок. Мать и дочь, существуя в смежных комнатах под одной крышей, проживали разные эмоциональные жизни. Мать пребывала в состоянии пылкой, ослепляющей влюбленности, а дочь на все события смотрела вполне трезво. Объектом страсти немолодой женщины был некий Сергей Николаевич Кулик. Их неожиданный брак многие считали мезальянсом и пророчили скорый финал отношений. Казалось, в наличии все обстоятельства для такого развития сюжета. Сержик был недурен внешне и моложе жены ровно на пятнадцать лет. В свое время он закончил с отличием геологический факультет МГУ и ныне занимался некоторый научной деятельностью вкупе с руководством небольшим отделом, в котором и работала Жанна Ивановна. Супруги почти не расставались.

      Жанна Ивановна была соответственно на пятнадцать лет старше своего дорогого мужа, имела весьма скромное среднетехническое образование и поблекшие внешние данные. Но проходил год, другой, третий, а у них всё царили совет да любовь. Отчасти секрет, возможно, крылся в том, что Сергей Николаевич абсолютно был беспомощен в быту, но вполне элегантно владел искусством обращения со столовыми приборами во время трапезы. Трапезничать он любил. Жена же сумела окружить его неустанной заботой, вниманием и тем уровнем комфорта, какой в принципе был возможен на её небольшой жилплощади. Впрочем, своей жилплощади у Сержика не было. До женитьбы он скромно проживал в общежитии.

      Сергей Николаевич имел полную возможность читать научную, художественную и публицистическую литературу сутками. Сержик Кулик был литературный наркоман. Он выписывал десятки периодических изданий, покупал тонны книг и читал все это запоем.

      В их с Жанной Ивановной комнате теснота происходила от наличия множества томов и журнальных подшивок. Собственно, кровать, книжные шкафы и подвесные полки заполняли кубатуру помещения. Это был гибрид спальни и кабинета. В выходные дни Сержик, бывало, не поднимался с постели, а, только приняв удобную позу, читал, делая пометы и записи в блокноте. Туда же, в постель, Жанна Ивановна зачастую подавала ему еду, и, млея от любви и нежности, забиралась сама ближе к Сергею Николаевичу. Он был абсолютно искренне благодарен ей и невнятными движениями, которые считал ласкающими, мял и гладил её пухленькое тело, совсем не обращая внимания на то, что оно не молодо.

      Его жене, матери Марьяны, второй