Охотник. Матвей Курилкин

Фальк работает так же, как отец, – думал Аксель. – Значит, его никак не могло быть здесь, когда происходили убийства. Да и не сбегала она из дому». Он еще надеялся, что это какая-то ошибка, что девочка совсем другая… Но тут гра Фальк наконец посторонилась, и парень увидел Агнетту, которая шла к двери. Она смотрела прямо ему в лицо. Аксель больше не видел маленькую девочку. Чуть отстраненная улыбка, уверенные, недетские движения. Ему навстречу шла смерть. И тогда он отпустил изломанную ветвь терновника и вытянул в сторону девочки руку с укрепленным на запястье метателем. Второй рукой он хлопнул по спусковому рычагу.

      Аксель не учился конструированию, и особых талантов к этому у него тоже не было. Он просто собрал несколько деталей от разных устройств, в качестве рабочего элемента использовав крохотную крупинку алхимического серебра. Редкого и очень дорогого металла, который использовался во многих механизмах и агрегатах как источник энергии. И метатель у юноши получился откровенно ущербным – он опасался усложнять механизм, помня результаты предыдущей попытки. В этот раз конструкция была предельно проста – алхимическое серебро лежало в небольшом толстостенном баллоне с водой, отделенное от жидкости перегородкой. После нажатия на рычажок эта перегородка разрушилась, и как только металл соприкоснулся с водой, его температура резко возросла – так резко, что вся вода мгновенно превратилась в пар. Возросшее давление заставило с огромной скоростью вылететь остро отточенную медную монету, укрепленную в стволе. Аксель рассчитывал, что она пролетит как диск для игры в фрисби – он ошибся, монета вращалась в воздухе совершенно непредсказуемо. Ошибся он и в усилии, с которым поршень отправит монету в полет – оно оказалось гораздо большим. И расстояние до девочки было совсем невелико, так что монета не успела уйти в сторону и попала ей прямо в лицо, снеся половину черепа и расплескав его содержимое по всей комнате. Алхимическое серебро слишком долго находилось в контакте с жидкой водой, и потому его температуры хватило, чтобы сильно раскалить стенки баллона – юноша получил сильный ожог запястья. Отдачей ему выбило плечо и повалило на спину, и от боли он на несколько секунд потерял сознание. А когда пришел в себя, первое, что он услышал, был дикий, отчаянный вой гра Фальк, которая удерживала на коленях тело своей мертвой дочери и раскачивалась из стороны в сторону.

* * *

      Акселя еще декаду держали в одиночной камере, но дело так и не дошло до суда. К нему никого не пускали – даже родителей, которым телеграммой сообщили о происшествии уже на следующий день. Он вообще никого за это время не видел – даже пищу ему просовывали в крохотное оконце, открывавшееся только дважды в день. Уже на третий день парень сам убедил себя, что совершил страшную ошибку – убил ни в чем не повинную девчонку. К концу пребывания в камере он уже всерьез обдумывал, каким способом можно убить себя. Жить с таким грузом на душе не хотелось. Когда дверь камеры распахнулась, он не отреагировал – слишком