Один в поле воин. Виталий Каплан

и на ней из одежды – только тёмно-синий купальник, а сама загорелая, будто не начало июня сейчас, а конец августа.

      – Братишку высматриваешь? – улыбнулся мужчина. – Он там, далеко-далеко! – длинный, поросший рыжими волосками палец указал вправо. – А вот видишь этот уютный шарик? – палец переместился, и Саня обнаружил прямо перед собой пустую стеклянную сферу. – Он, конечно, не белый, зато для тебя! Здесь тебе будет по кайфу! А кроме того, тобой я открою новую серию в коллекции. Ты у меня получаешься первый волнорезовец! Как говорится, с почином!

      Автомат не помог… наверное, от пистолета проку не больше. Но зато осталась граната… Только не повредит ли она шары, не разнесут ли осколки стекло? Саня подумал, и решил, что вряд ли. Выдернул с пояса верную надёжную Ф2, рванул чеку, бросил в мутанта, рухнул на пол, чтобы не задело самого… и не утерпел, поднял голову.

      Граната взорвалась – цветными сполохами, прямо как полярное сияние. Ярко-алый соседствовал с лиловым, голубой плавно перетекал в синий, жёлтый переходил в оранжевый.

      – Красиво, да? – улыбался кудрявый. – Это, кстати, и есть твой цветок эмоций! Ты же хотел его увидеть? Ну вот и наслаждайся. Скоро и локоть свой укусишь. Здесь всё лучшее – детям до шестнадцати!

      Что ж, раз так – придётся волшебством. И плевать на правило номер раз! Такие твари не должны жить! Этот кудрявый – хуже всех кровососов вместе взятых! По сравнению с ним хищные слоны-мутанты – всего лишь безобидные пластмассовые слоники, вроде того, что в Краснодаре подарила Мишке тётя Тамара.

      Он потянулся к белому шарику. Просыпайся, подъём. Сейчас будет образ цели… плоский блин, в котором и чёрные кудри, и халат, и брюки… и всё остальное сольются в одну неразделимую массу.

      Но шарик не проснулся. Не оказалось его под сердцем – только сосущая пустота, как после выдранного зуба (такое случилось с Саней в том сентябре… зуб, к счастью, был молочный).

      – Что, Данила-мастер, не выходит каменный цветок? – издевательски протянул кудрявый. – И не старайся. Нет уже у тебя волшебства, и знаешь почему? Потому что мы с тобой общаемся про «Волнорез». Догадываешься, кто я? Соображаешь, почему волшебство твоё протухло? Когда-то, давным-давно, когда я тоже был маленький и глупый, я, как и ты, бегал спасал детишек… но с тех пор прошли сотни лет, и я поумнел, нашёл смысл жизни. У меня уже нет вашего детского волшебства, но есть другое… ведь из детей можно выкачивать энергию напрямую, и с помощью некоторых тайных формул преобразовывать её в полезную работу. В полезную для меня!

      – Сволочь! – прохрипел Саня. Он пытался подняться с пола, изо всех сил толкался руками, но не мог оторвать туловище от холодного гладкого кафеля. Прямо как тогда, на физре, после полусотни отжиманий.

      – Какой есть! – пожал плечами мужчина. – Зато приятно. Впрочем, что-то мы заболтались. Пора тебе в шарик. Видишь, как весело выходит? Сначала шарик был в тебе, а теперь ты будешь в шарике!

      Саня заплакал – горько, безнадёжно, как совсем недавно, у подъезда.