Дети Дюны. Фрэнк Герберт

громко прозвучав под сводами сознания.

      Наступившая тишина омыла Алию словно холодной водой. Женщина почувствовала, как начинает замедляться ее пульс. Раздался успокоительный голос барона:

      – Ну что? Вместе мы непобедимы. Ты помогаешь мне, а я помогаю тебе.

      – Что… что ты от меня хочешь взамен? – прошептала Алия.

      Жирное фатоватое лицо стало грустным.

      – Ах, моя дорогая внучка, – сказал он. – Я хочу всего-навсего несколько простых удовольствий. Позволь мне хотя бы немного прикоснуться к твоим чувствам. Никто об этом не узнает. Пусть я почувствую хотя бы маленький уголок этих чувств, например, когда ты с любовником. Разве это не малая цена?

      – Д-да.

      – Ну вот и хорошо, – удовлетворенно хрюкнул барон. – Взамен я могу очень многое для тебя сделать. Я могу давать тебе советы, помогать тебе рекомендациями. Ты будешь непобедима внутри и снаружи. Ты сметешь со своего пути всякую оппозицию. История забудет твоего брата и восславит тебя. Тебя ожидает великое будущее.

      – Ты… не позволишь… другим одержать верх?

      – Они не устоят против нас! Поодиночке они нас раздавят, но вместе мы им покажем. Сейчас я продемонстрирую. Слушай.

      Барон замолчал, исчез и его образ. Ни одной памяти, ни одного образа, ни одного голоса не появилось в сознании.

      Дрожа всем телом, Алия с облегчением вздохнула.

      Вместе со вздохом явилась мысль. Она как будто была ее собственной, но позади нее слышались тихие голоса.

      Старый барон был воплощением зла. Он убил твоего отца. Он убил бы и тебя с Паулем. Барон пытался это сделать, но у него ничего не вышло.

      Раздался голос барона, хотя его лица не было видно.

      – Конечно, я бы убил тебя. Разве ты не стояла на моем пути? Но этот спор кончился. Ты победила, дитя мое. Теперь ты – новая истина.

      Алия кивнула, слегка поцарапав при этом движении щеку о шероховатую скамейку.

      В его словах есть рациональное зерно, подумала женщина. Старое предписание Бене Гессерит вполне согласовывалось со словами барона: «Цель спора – изменить природу истины».

      Да… именно так Бене Гессерит истолковал бы слова барона.

      – Точно! – воскликнул барон. – Кроме того, я мертв, а ты жива. Мое существование очень хрупко. Я лишь суть памяти внутри тебя. Я полностью подчинен тебе и прошу лишь крошечную мзду за те глубокие советы, которые могу дать тебе.

      – Что бы ты посоветовал мне сейчас? – спросила Алия.

      – Ты очень обеспокоена приговором, который вынесла вчера, – ответил барон. – Ты сомневаешься в том, что слова Паймона были верно переданы тебе. Возможно, Джавид увидел, что Паймон угрожает прочности его позиций при твоей особе. Разве не это сомнение терзает тебя?

      – Д-да.

      – Твое сомнение основано на точном наблюдении, не так ли? Джавид проявляет все больше интимности в отношении тебя. Это заметил даже Дункан, не правда ли?

      – Ты же знаешь, что правда.

      – Так вот и возьми Джавида в любовники и…

      – Нет!

      – Ты