Наука Плоского мира. Книга 3. Часы Дарвина. Терри Пратчетт

образом, без участия бога, но несколько дней назад все изменилось. Теперь оказывается, он этого не писал. Вместо этого он написал книгу, в которой утверждается, что все происходит по божьей воле.

      – А кто этот другой паренек, Докинз?

      – Он считал, что Дарвин более-менее прав во всем, кроме того, что касается бога. Он писал, что бог здесь не нужен.

      – Бог не нужен? Но здесь же написано, что он вроде как священник!

      – Э-э… вроде как, сэр. В истории того мира, где Чарльз Дарвин написал «Теологию видов», для поступления в университет нужно было обязательно сначала получить духовный сан. Докинз считал, что эволюция произошла сама по себе.

      Он закрыл глаза. Разговаривать с Чудакулли наедине было гораздо легче, чем со всем старшим преподавательским составом, которому удавалось превращать взаимное непонимание в настоящее искусство. Но аркканцлер был практичным, рассудительным человеком и находил Круглый мир слишком сложным. Это место было трудным для понимания.

      – Ты меня совсем запутал. Как это только могло произойти? – спросил Чудакулли. – В этом нет никакого смысла, если никто не понимает, что происходит. Должна же быть причина.

      – Совершенно верно, сэр. Но это Круглый мир, – ответил Думминг. – Помните?

      – А этот второй парень, Докинз, все исправил? – аркканцлер пытался докопаться до истины. – Ты же сказал, что это правильная книга.

      – Но она появилась в неправильном времени. Тогда было уже слишком поздно, сэр. Он не написал своей книги через сто с лишним лет. Она вызвала бурные споры…

      – Полагаю, она была не религиозна, – весело заметил Чудакулли, макая тост в яйцо.

      – Ха-ха, сэр, да. Но было слишком поздно. Человечество к тому времени уже стояло на пути к вымиранию.

      Чудакулли взял «Теологию…» и повертел в руках, оставляя на ней масляные следы.

      – А выглядит вполне невинно, – сказал он. – Все случается благодаря богам… ну, таково общепринятое мнение, – он поднял руку. – Знаю, знаю, это Круглый мир. Я в курсе. Но там, где есть что-то такое же сложное, как часы, должен быть и часовщик.

      – Именно так сказал тот Дарвин, который написал «Теологию…», сэр, только он утверждал, что часовщик сам был частью часов, – заметил Думминг.

      – Смазывал их маслом и все такое? – лукаво поинтересовался Чудакулли.

      – Вроде того, сэр. В переносном смысле.

      – Ха! – сказал аркканцлер. – Неудивительно, что они стали спорить. Священники такого не любят. Их всегда передергивает, когда им попадается что-то загадочное.

      – Священники? Им, наоборот, понравилось, – сказал Думминг.

      – Что? По-моему, ты сказал, заинтересованные круги были против!

      – Да, сэр. Я имел в виду философов и ученых, – сказал Думминг Тупс. – Техномантов. Но они проиграли.

      Глава 4

      Онтология Пейли

      Метафора часов Пейли, упомянутая аркканцлером Чудакулли, до сих пор не утратила своей силы. Она настолько сильна, что Ричард Докинз опубликовал в 1986 году свой неодарвинистский