Пираты Балтийского моря. Сын Бога. Эдгар Крейс

партию отправляющихся на Муху. Всеволоду выпало оставаться на шхуне, хотя ему тоже очень хотелось поскорее увидеть их новы дом, но он сделал вид, что смирился со жребием и совершенно не торопится пощупать ногами землю.

      Глава 17. Позднее раскаяние

      Фридрих шёл по узким улочкам Риги совершенно не вглядываясь, куда он идёт. Его ноги уже привыкли каждый день совершать один и тот же маршрут до Ратушной площади, поэтому его голова сейчас была занята совершенно другими мыслями. Он думал о своей дочери. Он чувствовал себя предателем и никак не мог от этого чувства избавиться. Ему казалось, что весь город знает о его решении и все только и делают, что шушукаются за его спиной и указывают на него пальцем. Он даже несколько раз оборачивался, но видел только одну идущую вслед за ним дочь. Горожане же были заняты каждый своим делом и совершенно не обращали на их пару никакого внимания, если только кто не попадались им навстречу, и тогда уже шли в ход обмены любезностями. Наконец Фридрих стал успокаиваться: «Может всё и не так и плохо. Стерпится – слюбится. Ведь не за бедняка какого-то выдаю собственную дочь, а за очень богатого и уважаемого в городе человека!».

      Сколько нитке не виться, а конец всё-таки будет. Так и узкие рижские улочки закончили вить своё кружево и в конце концов вывели Фридриха на Ратушную площадь. Перейдя её, он остановился у входа в ратушу. Оглянулся по сторонам, вздохнул и перекрестился. Потом посмотрел на свою дочь, приказал ей повернуться и осмотрел её наряд. Не заметив никакого изъяна, он ещё раз обошёл вокруг дочери, но и на этот раз не нашёл к чему придраться. Ещё раз вздохнул и подтолкнул её к двери.

      – Ну, с Богом! – сказал Фридрих.

      Дочь остановилась в дверях и с мольбой посмотрела на отца, пытаясь что-то ему сказать.

      – Я знаю, что ты хочешь мне сказать! – произнёс отец, не дав произнести ей ни слова – Не рви мне сердце, дочка, я и так себя чувствую: хуже некуда! Иди уж!

      Мария тяжело вздохнула и, опустив голову, вошла в ратушу. Её ноги, словно налитые чугуном, еле-еле ступали по белокаменной лестнице. Ей казалось, что вот-вот – и она просто упадёт на эти ступени и останется там лежать навечно, но нет, она вслед за отцом всё-таки дошла до зала, в котором обычно находился бургомистр города. «Пресвятая Дева, лишь бы его не было!», – молилась Мария, но её пожелание не исполнилось. Толстый, маленький, ненавистный ей человечек сидел за огромным столом и лениво отрезал кусочки яблока. Все в городе знали, что их бургомистр просто помешан на них. Его лечащий врач сказал, что яблоки очень полезны для укрепления его зубов и всего организма. Поэтому он теперь и дома, и на своём рабочем месте – постоянно ест яблоки, но от этого его старые, больные зубы крепче не становились.

      – А, Фридрих! – завидя гостей, радостно прокричал бургомистр. – Признаться, я тебя уже и не ждал. Да, представь себе – только вчера как про тебя думал: «Где там мой Фридрих, что-то