Требуются отдыхающие. Ирина Мясникова

завяжите на затылке в пучок.

      – А что? Хорошая идея, – было слышно, как Панкратьева зашебуршилась за дверью, а Люська удивилась, как он все это заметил. Ведь видел же Панкратьеву от силы минут пять. Может, и правда мастер? На этой мысли Люська успокоилась и посмотрела Шеферу в глаза.

      – Ну что, мастер? Тяжелый случай? – поинтересовалась она у задумчивого парикмахера, – с моей рожей не так просто. Мне в пучок волосы не завяжешь!

      – Нормальный случай. Я бы даже сказал – обычный. Но рожа у вас не такая уж и пропащая. Кстати, местами даже ни чем не хуже, чем у вашей подруги.

      – Вот и я ей то же самое говорю! – раздалось из-за двери.

      – Молчать, выгоню! Обеих! – взревел Шефер, и Люська от страха аж подпрыгнула в кресле. Ей уже совсем не хотелось, чтоб он их выгнал.

      Шефер покопался на столе и протянул Люське ватный тампон и молочко для снятия макияжа.

      – Людмила, смойте, пожалуйста, с себя все это безобразие, – сказал он, продолжая разглядывать Люську.

      – А вы не боитесь? – поинтересовалась Люська. – Я ведь практически альбинос.

      – Не боюсь. Мне необходимо увидеть ваш настоящий цвет лица.

      – Синий! – вздохнула Люська и начала смывать с себя с таким трудом нанесенную раскраску. Конечно, одним тампоном она не обошлась.

      Когда с косметикой было покончено, Шефер начал крутить Люськину голову в разные стороны.

      – Ага! – довольно сказал он и начал что-то замешивать у себя на столе.

      – Вот теперь можно разговаривать, – заметил он в сторону двери. Из-за двери раздался тяжелый вздох.

      – А посмотреть можно? – жалостно спросила Панкратьева.

      – Нет. Я терпеть не могу, когда смотрят.

      – Поэтому здесь и зеркала нет? – догадалась Люська.

      – Ага!

      – А как же вы в салоне работаете? – удивилась за дверью Панкратьева.

      – Я в салоне работаю мужским мастером. Стригу бокс, полубокс, косые височки и прочие неинтересные вещи. Женщин я стригу только здесь, у себя.

      – Интересно как! А как же вы с Евстратовой вместе на конкурс в Венгрию ездили?

      – С какой такой Евстратовой? – было видно, что Шефер искренне удивлен.

      – Вот, зараза! Наврала! Евстратова Ленка – моя парикмахерша, – пояснила Люська.

      – А я тебе говорила, что врет она все! – мстительно добавила из-за двери Панкратьева.

      Шефер стал намазывать Люськину голову полученной смесью.

      – Перекись? – принюхавшись спросила Люська.

      Ей уже нравилось у Шефера и хотелось, чтобы он занимался ей подольше.

      – Есть немного, – ответил он. – Только я вас попрошу, Людмила, никакой больше «Ириды». Категорически.

      За дверью хихикнула Панкратьева.

      Шефер замотал Люське голову и принялся мазать ей брови какой-то другой смесью.

      – Я вам сейчас брови и глаза покрашу, запишу на бумажке, какая нужна краска. Когда к своей Евстратовой пойдете, скажете ей, чем вас красить.

      – А голову?

      – Голову только у меня.

      – У