Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли. Петр Сорокин

фибулами. Они носились женщинами попарно на плечах для скрепления двух полотнищ платья и соединялись между собой спиралевидными и крестообразными цепедержателями с цепочками. В составе убора были зооморфные подвески в виде коньков и уточек, браслеты, перстни, спиралеобразные проволочные пронизки, нашивавшиеся на одежду, бусы из бронзы, стекла и полудрагоценных камней. Незначительные размеры могильников, включавших около 10 захоронений, позволяют связывать их с небольшими семейными (родовыми) общинами, хоронившими в одном месте представителей нескольких поколений (рис. 10, 11 (см. с. I вклейки)).

      Примечательно, что, в отличие от соседей, родственных по происхождению води и корелы, на территории раннего расселения ижоры вообще не известно укрепленных поселений-городищ. Возможно, надежным убежищем ижоре служили непроходимые леса и болота, окружавшие со всех сторон ее земли. Не выявлены здесь пока и сельские поселения этого народа, хотя такая же ситуация характерна и для других финских племен Северо-Запада. Сложность обнаружения поселений лесной зоны объясняется кратковременностью их существования в условиях сохранявшейся длительное время архаичной системы хозяйства, в которой важную роль играли охота, рыболовство и лесные промыслы. Подсечно-огневая система земледелия, распространившаяся здесь в средневековье, приводила к быстрому истощению почвы и также вынуждала население к частой перемене места жительства. Но и с переходом к более совершенным формам хозяйства в новое время небольшие деревни, включавшие от одного-двух до нескольких дворов, не оставляли сколь-либо значимых следов в земле. Учитывая, что в тех же местах жили и в последующее время, то и эти незначительные свидетельства стирались более интенсивной хозяйственной деятельностью последующих эпох.

      Рис. 10. Зооморфные подвески и игольник. Фото автора

      Южное Приладожье с Ладогой сохраняли определенную автономию и экстерриториальность вплоть до включения их в состав Новгородского государства, которое состоялось только в начале XII в. [Кирпичников 1988, с. 51, 61]. В 1105 г. в Новгородской летописи говорится: «…идоша в Ладогу на войну», что связывается с присоединением ее к Новгороду в 1105 г. А 11 лет спустя, в 1116 г., посадник Павел заложил здесь «город камеи», укрепив таким образом северо-западные рубежи государства [ПСРЛ 2000, т. 3, с. 203–204]. В этот период начинают осложняться отношения между Швецией и Русью. Д.А. Мачинский связывал это с прекращением правления в Швеции (после смерти в 1120-х гг. Инге Старого, тестя князя Мстислава Владимировича) дружественной по отношении к Руси королевской династии, восходящей к Стенкелю, сыну правителя Ладожского ярлства во времена Ярослава Ренгвальда [Мачинский 2003, с. 33].

      Рис. 12. Остров Готланд, Висбю. Фото автора

      Укрепление Ладоги позволило новгородцам установить надежный контроль на внутренних водных путях, после чего в XII в. активно развивается их мореплавание на Балтике.