Алиедора. Ник Перумов

где-то далеко и высоко шёл бой. Шёл бой, и Алиедора холодела – нет, не от страха, а от неведения. Она ведь, в конце концов, тоже кое-что повидала, кое через что прошла – одно капище Семи Зверей вспомнить!

      И не всегда она носила эту длиннющую юбку, не всегда мела полы подолом. Тогда на ней были кожаные штаны и куртка, а в руке – тяжёлый, неудобный, но острый тесак.

      …Прошедший насквозь хрящи и мясо того громилы в «Побитой собаке»…

      – Тише, тише, доньята, тише, Аличка… – тряслась нянюшка.

      Ну конечно, отец их прогонит, повторяла себе Алиедора. Не может не прогнать. Но…

      «Я помню свист ветра и хлещущие по лицу ветви. Помню капище, помню «Побитую собаку» и лопнувший пузырь Гнили, поток отвратительных многоножек. Я уже не прежняя слабая и изнеженная, – повторяла себе доньята. – Я смогла за себя постоять. Я смогу…»

      Что ты сможешь? На равных сражаться с мужчинами? Не глупи, доньята. Может, ударить в спину и сможешь, но не больше.

      Вот и последний каземат, няня повернула ключ в замке.

      – Сидим здесь.

      – А где остальные? Мама, сестрички? Братья?

      – По другим местам, – отозвалась старушка. – Мне донья велела только тебя спрятать, ласточка. Потому что Деррано эти нечестивые только за тобой и гоняются, только тебя им и надо.

      На этот счёт Алиедора имела собственное мнение, но чего сейчас его высказывать?

      – Случись чего – вот енту крышку откинем и дальше полезем, – указала няня на чуть ли не вросший в пол деревянный круг с позеленевшей от времени ручкой.

      – К-куда, матушка Арсимэ? – пролепетала одна из служанок.

      – Куда – тебе, сорока, пока знать не след, – отрубила старушка. – Сиди тихо.

      Они сидели. Сквозь толстые своды не пробивалось ни звука, только едва слышно потрескивала свечка.

      – А сколько ж нам так сидеть, няня? – не выдержала Алиедора.

      – Пока не скажут «вылезай», – лаконично парировала та.

* * *

      Дигвил Деррано стоял с обнажённым мечом в руке, чувствуя себя очень скверно. Конечно, надеяться на то, что вести о наступлении его отряда не дойдут до старого Венти, было бы глупо, но такого отпора Дигвил не ожидал.

      Хотели взять с налёта, тащили с собой заранее срубленные лестницы; и полезли вроде бы лихо, перевалили через зубцы, захватили целый кусок стены справа от ворот, но на этом все успехи кончились. Из башенных бойниц густо летели меткие стрелы – словно не люди там засели, а настоящие сидхи. Спуски со стен во дворе крепости, оказалось, у сенора Венти перекрывались толстенными решётками, а тех, кто спрыгивал, ждали длинные копья тесно сбившей щиты пехоты. До зари оставалось ещё немало времени, а уже становилось ясно, что взять замок штурмом не удастся. Далеко не все из пришедших вместе с сенором Деррано горели желанием геройски сложить собственную голову под мечами отчаянно отбивавшихся меодорцев.

      Молодой дон Деррано ничего не замечал вокруг себя – ни мягкой и непривычно тёплой осенней ночи, яркой, безоблачной; ни словно застывших Гончих, ни крупных бриллиантовых звёзд.

      Надо