Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание). Владимир Ильич Купрашевич

мужества задержаться у комнаты комендантши. Кабинетик ее мало чем отличался от кладовой. Она сидела, забившись за стол, заваленный всяким хламом и, глядя куда-то в сторону, разговаривала сама с собой. Ксюша окликнула ее. Бесполезно.

      – Нельзя ли за отдельную плату хоть в уе, хоть в…чем, перейти в другую комнату? Что-то получше у вас есть? Хотя бы размерами не с Красную площадь…

      Комендантша, видимо сбившись с темы разговора, замолчала. Переварив полученную информацию она неожиданно резво выпрыгнула из– за стола, схватила по пути амбарный замок и, вытолкнув Ксению из кабинета, вышла следом. Нацепив ловким

      движением замок в петли, тетка посмотрела на Ксюшу, как

      будто та только что появилась.

      . – Самая хорошая комната, – прокартавила она.

      – Неужели есть хуже?! – не поверила Ксюша.

      Покатившаяся было по коридору, комендантша притормозила, развернулась.

      – Послушай, самая хорошая комната! – повторила она уже с возмущением, жестикулируя короткими толстыми руками и подчеркивая свое негодование выразительной гримасой на лице, Взъерошилась даже щеточка черных жестких волос на бородавке правой щеки.

      Купить тренировочный костюм было делом не сложным – магазинов в этом районе великое множество, но Ксения затянула это мероприятие до темноты. То не нравился цвет, то казались брюки мешковатыми, то теснило в груди или цена казалась не соответствующей предлагаемому товару. Поняв, наконец, что она пытается обмануть саму себя, Ксения купила первое попавшееся, и решительно направилась к общежитию. Энтузиазм, однако, быстро угас и, уже у дверей подъезда, ей снова пришлось уговаривать себя.

      Войдя в комнату она усомнилась, здесь ли ее поселили. Палата тихонь внезапно превратилась в отделение буйно помешанных. Все что могло издавать звуки орало и галдело. Где-то бубнила музыка, вероятно из магнитофона, звенели стаканы, булькала жидкость. Запахи алкоголя, паршивой закуски, табачного дыма не успевали уносить даже сквозняки. Население, как минимум, удвоилось. Появились особи определенно мужской принадлежности. Какой-то бритый парень, забравшись с ногами, в грязных ботинках, на кровать брякал на гитаре и пытался переорать магнитофон. На кровати, параллельной Ксениной уже сидело вылезшее, видимо из-под одеяла, худосочное существо, блаженно улыбавшееся беззубым ртом, скрестив ножки в коричневых драных чулках. Оно мерно раскачивалось, в такт непонятно каким звукам, возможно гитарному бряканью. Худое лицо, с нависшими над ним растрепанными волосами. Ксюша невольно кивнула ей головой, настолько знакомым показался ей этот персонаж, который мало кто не видел у вокзалов, у мусорных баков… Ксению всегда интересовало, где живут эти раскрасавицы. Теперь она это знает. Более того, сегодня они на одном поле…

      Ксюша отвернулась к своей кровати и оторопела. Ее дорожная сумка стояла уже на постели расстегнутая и явно распотрошенная.

      – Что это?! – повернулась она к соседке.

      Та, не переставая раскачиваться и закатывать глаза к потолку, пояснила:

      – Менты.